Хорошо живет на свете Винни-Пух...

Журнал "Русское слово", 25.04.2016

Как многие детские писатели, Алан Милн, автор знаменитого «Винни Пуха», детским писателем себя не считал. За свою жизнь он написал массу «взрослых» романов, повестей, рассказов и пьес – в основном это были любовные истории, детективы и юмористические произведения. Подобно другим английским писателям эпохи империализма, Милн был человеком служивым, то есть входил в местную писательскую организацию, где государственные агитаторы читали отчётные доклады, принимали резолюции и выбирали друг друга во всякого рода комиссии и комитеты. Ну и стучали друг на друга – все писательские союзы и клубы Соединённого Королевства плотно курировались органами безопасности. Как и советский Союз Писателей – по образу английских писательских организаций и созданный.

Во время первой мировой войны Милн был мобилизован на фронт, но затем хлопотами друзей по литературному цеху был переведен в Ми-7 – подразделение английской тайной полиции, занимающееся пропагандой, цензурой и слежкой за иностранцами. Чем он там занимался, не вполне ясно. Вероятно, дело ограничилось написанием антигерманских агиток (Милн входил в редакцию британского «Крокодила» - журнала «Панч»). В серии подобных заметок, например, доказывалось, что немцы варят мыло из людей – правда, тогда ещё не евреев, а своих же солдат, павших на поле боя. Что делать - военная пропаганда. Подобная служба давала Милну офицерский чин и, одновременно, «бронь» от передовой.

Как открытый негодяй и платный доносчик Милн зарекомендовал себя гораздо позже – во время Второй мировой войны. В 1940 году, после оккупации Франции немцами был интернирован проживающий там английский писатель Пелам Гренвилл Вудхаус. Вудхауса направили в лагерь для перемещённых лиц, где он сделал серию радиопередач о местной жизни – в тональности настолько скептически настроенной к нацистам, насколько это было возможно по цензурным условиям. Немцы дозволили эти передачи, чтобы показать, насколько нацистский режим мягок и терпим по сравнению с режимом английской монархии. План нацистов вполне удался. Передачи вызвали бурю ненависти в правящих кругах Великобритании, и наёмным борзописцам было приказано изображать Вудхауса предателем, вруном и «геббельсовской марионеткой». Возглавил компанию травли капитан английской разведки Алан Милн. Вудхаус вскоре был отпущен немцами и уехал во Францию, откуда после войны перебрался в США. Английские власти постепенно отказались от своих обвинений, а затем фактически извинились перед незаслуженно оскорблённым литератором. В 1975 году 93-летнего Вудхауса наградили орденом Британской Империи.

Вудхаус, в отличие от Милна, был действительно хорошим писателем. Напомню, что он является автором знаменитой серии романов о Дживсе и Вусторе. Но главную роль в его реабилитации сыграло не это, и не то, что он пользовался необыкновенной популярностью в Америке (гражданином которой стал в 1955 году), а то, что Вудхаус был британским аристократом. Поэтому и травить его доверили мелкой служилой сявке Милну – аккуратному сынку директора школы. При этом многим литераторам разрешили устраниться от агиткампании и даже выступить с умеренной защитой Вудхауса.

В результате к концу войны репутация Милна среди коллег была сильно подмочена, а сам Вудхаус сделал автора «Винни Пуха» мишенью едких литературных пародий.

К этому у него были все основания. Милн писатель чуть ниже среднего, а «Винни Пух» книга саморазваливающаяся.

Для детской книги она очень сложна композиционно, для взрослой - эта сложность не оправдана, не объяснена, и не согласована. В результате взрослые её не читают, а у детей чтение, не смотря на интересные сценки, вызывает общее недоумение и головную боль. Напомню, что в «Винни Пухе» повествование ведётся от имени отца мальчика, который рассказывает своему сыну истории с его игрушками, одновременно эти игрушки, превращ ённые в персонажи, взаимодействуют с мальчиком непосредственно, и, наконец, живут вне этого общения в особом игрушечном мире. И в довершение всего Милн утверждает, что это всё сон. Создание такого сложного литературного пространства хорошая задача для взрослой книги, написанной мастером. Но «Винни Пух» написан для детей и написан английским литературным клерком. Милн даже не осознал, задачу какого масштаба поставил перед собой, и все «литературные вавилоны» повести обусловлены элементарной мелкотравчатостью автора.

Русскому читателю это не вполне ясно, так как мы знакомы с талантливым переводом Бориса Заходера, который книгу сократил, убрав нелепости и длинноты, а также введя ряд удачных шуток и каламбуров. Например, виннипуховские «пыхтелки- сопелки» это не Милн, а Заходер, знаменитый вопрос Пятачка «А КАК любит поросят слонопотам?» - тоже.

Впрочем, таких каламбуров много и у самого Милна – это и есть основа утомительного юмора англичан. Который имеет один недостаток – англичане шутят постоянно, поэтому их юмор часто выглядит неуместным. Или, если использовать более точное слово – никчемным.

Вообще для иностранного читателя в англоязычном «Винни Пухе» много обескураживающих деталей. Например, Винни в транскрипции автора («Winnie») это женское имя, вроде русской «Вики». Потом автор постоянно аттестует Винни «медвежонком с очень маленьким мозгом». Для ребёнка это оскорбление любимого персонажа. И таких ляпов в сказке Милна уйма.

Подобные огрехи вызваны писательской глухотой автора, приводящей к примитивному реализму.

Почему Винни Пуха зовут Винни? А потому что это имя медведя (точнее медведицы) в Лондонском зоопарке, которым сын Милна назвал плюшевого мишку. А почему мальчика (совершенно в книге НЕ НУЖНОГО) зовут Кристофер Робин? А потому что это опять же настоящее имя единственного сына Милна.

Имя это, кстати, для английского слуха дикое, звучащее так же как для русских имена «Менелай» или «Сысой». Любил ли Милн своего сына? (Что хотя бы по-человечески объясняло введение лишнего персонажа в сказку.) Хороший вопрос, на который я постараюсь ответить немного позже.

А сначала зададимся другим вопросом:

- Почему именно Англия стала страной ДЕТСКОЙ классической литературы?

Скорее всего, потому, что Англия страна костоломная, репрессивная, тюремная, а читатель-ребёнок читает то, что ему подобрали. У него собственного мнения нет или оно не артикулировано. Что ребёнку читать, определяют взрослые – и если дети получают интересные детские книжки, то только благодаря такту и пониманию детской психологии со стороны взрослых. И то и другое у нации зоологов и путешественников конечно имеется. Но в англичанах есть также и много другого: например, склонность к мучительству и принуждению, эмоциональная холодность, идиотничание, интеллектуальное шарлатанство.

Детскую книгу достаточно легко продавить в бестселлеры – дети как существа подневольные будут прилежно читать что угодно, не очень задумываясь о подлинном уровне автора, «предлагаемого их вниманию». Поэтому во всемирной взрослой литературе выдающихся авторов у англичан процентов 10%, а вот в детской 50%.

По этой же причине детские книги англичан много выигрывают при перемещении в иной культурный контекст и при переводе на другие языки. Огрехи и нестыковки нивелируются качественным переводом, а кроме того, иностранные читатели многое прощают или относят на свой счёт: «вероятно, мы что-то не так поняли», «следует учитывать английскую специфику». В случае взрослой литературы низкое качество может быть проверено степенью читательского интереса. Но в случае детской литературы за несмышлёных читателей решают литераторы-взрослые. И это решение они принимают, особенно в случае иностранной литературы, руководствуясь критериями далёкими от объективности. Например, делая поправку на будто бы имитируемую автором специальную «детскость» своих текстов. Или, ошибочно считая популярность ДЕТСКОЙ книги на её родине, надёжным признаком высокого художественного уровня.

Если разобраться, необыкновенный успех «Винни Пуха» вызван не столько свойствами текста, сколько тремя «сопутствующими обстоятельствами».

Во-первых, сразу после издания Милну удалось через связи в «союзе писателей» организовать чтение книги по радио. Для 1925 года радио было то же самое, что телевидение в 1965 – книга получила бешеную рекламу.

Во-вторых, уже раскрученную в Англии книгу Милн через пять лет продал для коммерческого использования американцам, а те выпустили на колоссальный американский рынок серию пластинок-спектаклей, озвученных профессиональными актёрами. (Надо сказать, в формате аудиопьесы книга Милна, изобилующая диалогами, сильно выигрывает).

Наконец, в-третьих, в начале 60-х права на «Винни-Пуха» купил Дисней и превратил сказку в популярный мультсериал – ранга «Тома и Джерри». Хотя от книги Милна там осталось немного (вплоть до введения новых персонажей), это окончательно ввело английского медвежонка в пантеон героев мировой детской классики.

Что касается России, то у нас популярность Винни Пуха, - ещё большая, чем на Западе, - вызвана другими причинами (хотя по сути теми же самыми).

Из-за природной англофилии советской детской литературы, идущей от Чуковского и Маршака, перевод фрагментов «Винни Пуха» появился ещё при Сталине. А в конце 50-х, вслед за волной популярности книги Милна в Восточной Европе, в СССР стали массовыми тиражами издавать перевод Заходера.

Но народным любимцем «Винни Пух» стал после серии короткометражных мультфильмов, выпущенных Фёдором Хитруком в 1969-1972 годах. Хитрук выбросил из книги нелепого Кристофера Робина и прочую заумь, и на протяжении 40 минут сделал за Милна то, что тот пытался написать на 400 страницах, да так и не написал: серию смешных, ироничных и одновременно не таких уж простых историй, рассчитанных и на детей и на взрослых. Юмор Милна, несомненно, в книге присутствующий, был Хитруком сохранён и усилен, а характеры чётко прорисованы. Именно Хитрук создал законченный образ русского Винни Пуха, который намного лучше и интересней как английской, так и американской версии. Сам Хитрук так описывал его характер:

«Винни Пух постоянно наполнен какими-то грандиозными планами, слишком сложными и громоздкими для тех пустяковых дел, которые он собирается предпринимать, поэтому планы рушатся при соприкосновении с действительностью. Он постоянно попадает впросак, но не по глупости, а потому, что его мир не совпадает с реальностью. В этом я вижу комизм его характера и действия. Конечно, он любит пожрать, но не это главное».

Русские мультфильмы сделали из милновского обмылка отличное детское произведение – с ясным сюжетом, запоминающимися характерами и даже отличными стихами-нескладушками.

Стихи Заходера, написанные для мультфильма и прекрасно исполненные Евгением Леоновым, много лучше милнсоновской туповатой ерунды, которую на русском читать невозможно ни под каким соусом.

Сравните задорное:

Хорошо живёт на свете Винни-Пух!

Оттого поёт он эти Песни вслух! И неважно, чем он занят,

Если он толстеть не станет,

А ведь он толстеть не станет, А, наоборот,

по- ху- деет!

А это милнсовская размазня:

Король,

Его величество,

Просил её величество,

Чтобы её величество

Спросила у молочницы:

Нельзя ль доставить масла

На завтрак королю.

Придворная молочница

Сказала: – Разумеется,

Схожу, Скажу Корове,

Покуда я не сплю!

Трудно представить ребёнка (и тем более взрослого) который стал бы по своей воле, без попечительных рекомендаций запоминать, а потом читать наизусть жеманную верноподданническую чушь капитана британских литературных войск.

Однако поговорим о сыне Милна, для которого будто бы написана сказка про Винни-Пуха.

Английское мучительство Кристофера Робина (человека, а не персонажа) началось с того, что он имел наглость родиться мальчиком, что вызвало возмущение родителей-эгоистов. И отец и мать не обращали на сына никакого внимания, занимаясь своими делами, воспитание ребёнка было обязанностью служанки. В конце концов, мать вообще бросила семью. Существует ряд постановочных фотографий маленького Кристофера с любящими родителями и игрушками. На всех этих фотографиях мальчик выглядит грустным или растерянным.

Двойное имя Кристоферу Робину дали потому, что родители не смогли договориться. При этом отец-эгоист считал, что его имя главнее, а мать-эгоистка полагала, что дело обстоит ровно наоборот. Поэтому между собой ребёнка называли «Билли», но только дома, чтобы в школе не подумали, что кто-то кого-то переспорил.

Уже из подобной «философии имени» видно, что английским родителям на мальчика было глубоко плевать. Кристофера-Робина травили одноклассники уже за то, что он был Кристофером-Робином, а «Винни Пух» превратил пребывание в английских школе (в сущности, военном училище с цуканьем малолеток и узаконенными побоями) в ад. Милн-старший своих сказок сыну не читал, сам Кристофер Робин их ненавидел, и прочитал (послушал на пластинке) в 60-летнем возрасте.

Кроме всего прочего, папаша Милн был набожным масоном из идейных, и запретил крестить своего сына. При этом нянечка, которая одна и занималась ребёнком, была религиозной и приучила Кристофера к молитвам. Религиозность маленького мальчика стала ещё одним поводом для издевательств со стороны однокашников. В дальнейшем из-за отсутствия нормального воспитания в голове бедного Кристофера образовалась каша, и он женился на своей двоюродной сестре. Последствием этого брака стало рождение дочери с серьёзными генетическими отклонениями.

Интересно, что его жена также ненавидела «Винни Пуха» и в книжном магазине, который они вдвоём содержали, эта книга не продавалась. Хотя пользовалась большим спросом и из-за естественной рекламы могла бы принести семье большую прибыль.

На склоне лет Кристофер Робин написал мемуары, где горько сетовал на бесчувственность отца и на то, что он превратил его в персонаж своей нелепой книжки.

Хотя главным персонажем сказки Милна является неунывающий сангвиник Винни-Пух, характер Кристофера Робина, - невротического ребенка, которого воспитывали как девочку, - больше всего похож на Пятачка.

Правда, Пятачки в несказочной жизни растут. Похоже, что Кристофер Робин вырос в порядочную свинью, а его литературные жалобы на отца во многом продиктованы завистью к литератору, нечаянно пригретому славой со стороны литератора закономерно ничтожного.

В русскоязычной Википедии умиляются по поводу культурной хипстерской сказки «маде ин Энгланд»:

«В книге воссоздаётся атмосфера всеобщей любви и заботы, «нормального», защищённого детства, без претензий на решение взрослых проблем, что во многом способствовало позднейшей популярности этой книги в СССР, в том числе повлияло на решение Бориса Заходера перевести эту книгу. В «Винни-Пухе» отражён семейный быт британского среднего класса 1920-х годов, впоследствии воскрешённый Кристофером Робином в своих воспоминаниях для понимания контекста,

в котором возникла сказка».

Это прекраснодушная болтовня слабоумных детей перестройки. В реальности же, в соответствии с традициями «семейного быта британского среднего класса», 35-летний Кристофер Робин подошёл на похоронах отца к своей 65-летней мамаше, приехавшей из Америки, и прошипел: «Когда же и ты сдохнешь, старая б...». Та, опять же в духе традиций, за ответом в карман не полезла, и дала сынку кулаком в пятак. Возникла безобразная сцена. В настоящее время наследники умершего Кристофера Робина пытаются отсудить миллиарды у студии Диснея, используя как таран его парализованную дочь. Весь этот «англо-американский культурный диалог» происходит на фоне плюшевых медвежат, выбегайчиков и музеев детства Кристофера Робина.

Кстати о выбегайчиках.

Медведица Винни, давшая имя плюшевому мишке Кристофера Робина, была заметным элементом шовинистической пропаганды англичан. Согласно официальной легенде медведицу привезли в Англию в 1914 году канадские «добровольцы», назвавшие её в честь канадского штата Виннипег. Сами «добровольцы» поехали умирать на западный фронт, а медведицу оставили лондонскому зоопарку – на радость местной детворе. О чем детям потом 20 лет талдычили в местной октябрятской и пионерской прессе (не будем забывать, что Англия - родина скаутского движения).

Не менее примечательна история плюшевого медвежонка. Медвежонок «Тедди», послуживший прообразом классических иллюстраций к «Винни-Пуху» был создан в Америке и назван в честь президента Теодора Рузвельта,которыйпо верноподданнической легенде империалистического агитпропа якобы отказался стрелять на охоте в маленького медвежонка. (На самом деле он наоборот приказал убить привязанного к дереву полумертвого медведя).

Про подлинную биографию большого любителей детей «детского» писателя Милна мы уже знаем.

Для полноты картины стоит добавить, что с Хитруком тоже не всё просто. Во время войны он работал в НКВД радиоперехватчиком, а после войны служил военным переводчиком в оккупированной Германии. А мама весельчака Заходера, когда сыну было 14 лет, покончила с собой, выпив уксусной кислоты.

В этом контексте «Виннипухиада» конечно имеет своё обаяние. Если учитывать, ЧТО было взрослой альтернативой детской

литературной чепухе.

«Винни Пух» - сказка милитаристской эпохи с маргарином по карточкам и «окопной правдой». Да, написанная стукачом, не любящим своего сына и пытающимся укрыться в детской «детской литературы» от отвратительной и гнусной реальности: с воем сирен и бомбёжками. Поэтому, если приглядеться, есть в винни-пуховской чепухе истерический надрыв – когда затыкают уши и не хотят знать то, что знают все. Вот сказочка и проросла на скудной советской почве, где эта общеевропейская проблема была возведена в абсолют. В этом смысле русскоязычная энциклопедия, в общем, права. Только формулировку надо немного отредактировать:

«В «Винни-Пухе» отражены фантазии об иллюзорном семейном быте невротизированного среднего класса европейцев 10- 50-х годов ХХ века»

В общем, как говорилось в советском стишке эпохи застоя, вполне достойным пера Вудхауза:

Хорошо живет на свете Винни Пух У него жена и дети – он лопух.