Человек, который решил стать взрослым - V
По природе своего литературного таланта Константин был пересмешником. С созданием сюжетных линий у него было туго. Между прочим, это общая проблема писателей. Писатель прежде всего аранжировщик, причем инерция аранжирования у него идет до конца. В этом он является антиподом мыслителя. У философа колоссальная инерция мысли – он выводит одно следствие из другого пока это возможно. Там где обычный человек делает два-три-четыре логических хода (чего часто бывает недостаточно) и затем останавливается, философ делает столько ходов, сколько надо. Иногда десятки и сотни.
Писатель до бесконечности варьирует и иллюстрирует одну мысль, до тех пор, пока видит для этого возможности. Возможностей он видит много – тоже в сто раз больше, чем обычный человек.
Чуть ли не большинство художественных текстов Крылова – откровенные перепевы других произведений, Особенно повезло, как вы знаете, Стругацким.
Что касается «Ключа», то тут аранжировка дошла до абсурда: автор подражает произведению Алексея Толстого, которое является подражанием произведению Карла Коллоди, причем сам Коллоди является одним из персонажей «Ключа».
Я уже писал, что «Факап» Крылова зародился из нашего давнего разговора в середине нулевых. Он меня спросил о ненапечатанных «Святочных рассказах», я поделился некоторыми сюжетами. Один из них был «Легко быть человеком». Средневековые жители Арканара захватывают агентов Земли, с их помощью проникают в корабль на орбите, учатся, стоят флот и захватывают Землю. Все происходит очень быстро, потому что верхний ярус и цивилизации Земли и цивилизации Арканара состоит из сети примерно равных по мощности биокомпьютеров (мозгов). Поэтому борьба ведется на равных, чего земляне сначала не понимают. Между цивилизованным человеком и первобытным человеком нет никакого отличия по «железу». Отличие в материальной культуре и в программах – которые ведь можно перегрузить из одного мозга в другой (выучить язык, обучиться сумме знаний). Более того, первобытные биокомпьютеры могут быть помощнее – объем мозга сапиенсов постепенно уменьшался, потому что естественная выбраковка дураков перестала быть жесткой.
Крылов из этого сюжета развил целую книгу, весьма отдаленно похожую на мой замысел, а я свой рассказ так и не написал.
Разумеется, это ни в коей мере не является плагиатом, наоборот, я рад, что подтолкнул Константина к написанию остроумной книги. Ну и конечно до меня, и в неизмеримо большей степени, это сделали сами Стругацкие.
Что самое интересное, в тот же день я рассказал Крылову другой сюжет. Я недавно купил свой первый ноутбук и удивлялся его компактности и одновременно вместимости. И сказал, что интересно было бы представить развитие людей, которые после страшного катаклизма вернулись в первобытное состояние, но гораздо позднее нашли и смогли активировать ноутбук какого-нибудь среднестатистического пользователя. Причем этот ноутбук был бы единственным носителем информации о погибшей цивилизации.
Ну, вы поняли.
Заимствований в «Ключе» очень много, я что-то вижу, что-то угадываю, а что-то не могу определить. Например, я недостаточно знаком даже с фантастикой моего детства, а что же говорить о коллегах-фантастах Крылова, или точнее Михаила Харитонова. Например, Зоричи тут гораздо компетентнее и было бы интересно их послушать.
Я уже писал, что с точки зрения композиции и формы «Ключ» написан плохо, даже с учетом что, автор все время его перерабатывал и дорабатывал. «Факап» можно смело сократить на треть, а «Буратино» на две трети. Частью выделением ряда запутанных и даже самопротиворечивых сюжетных линий в отдельные произведения, а частью просто путем сокращения не очень удачных мест.
Третий том «Буратины» не дописан, но написан в большей степени, чем это кажется, потому что ряд готовых текстов автор не успел опубликовать, и еще у него есть масса неотредактированных фрагментов, заготовок и намёток. В этом можно разобраться, если понимать общий замысел, настроится на ход мысли автора и хорошо знать предмет, который он описывал.
Я это собирался сделать, но при тщательном анализе ситуации решил, что именно максимально адекватное и аутентичное дописывание текста, не говоря уже о его радикальной правке, это нарушение не только авторской воли (полагаю, скорее ее отсутствия, ибо Крылов «упал»), но и ПОДЛИННОГО авторского замысла.
Смерть Крылова должна была неизбежно сопровождаться глумлением и фарсом со стороны «клетки», внутри которой он жил и из которой он ушел. Первый взмах смычком сделал неизбежный Холмогоров, написав у себя в фейсбуке гигантскими буквами: «Перестаньте срать на могилу!» (так и написал), далее грушежуй Обогуев заявил, что я отравил Крылова из-за зависти к его таланту, типа Моцарт и Сальери, затем началась схватка между Погромом и Клизмой, ну и все как обычно. Дальше будет больше.
У тела Крылова собрались коротышки Носова. Персонажи клуба веселых человечков кувыркались кто во что горазд: «клялись у гроба», «просили прощения», делились воспоминаниями «пил с Костей четыре раза», грозились переименовать Москву в Николаевоград имени Крылова и дальше, дальше, дальше. Цирк в крематории как-то ограничивали только карантин и подлинное горе родных.
Однако вся эта чепуха уже не имела к Константину никакого отношения. Он поставил всем им шах и мат.
Я только сейчас до конца понял замысел прикола с зароастрийством. Ну что было бы, если бы Крылов принял православие и стал его использовать для сиюминутной политики. Холмогоров ел бы землю с его могилы, пошли бы юродивые, ложные батюшки, жежешные богословы и все бы превратилось в гнусный фарс. Но все очистилось пламенем – пламенем кремации и пламенем Иронии. Да прыгайте, коротышки – его уже нет. С вами нет. Крылов ушел быстро, чисто, и самим фактом своей смерти «переменил скатерть». Потому что работал Мастер, который предвидел и предчувствовал внезапный уход еще с молодости. У Крылова все получилось – не смотря на то, что умер он на пике своего творчества и мог бы написать еще многое и многое. Может быть – лучшее. Но в целом он успел высказаться и осуществиться. Константин, ты все сделал четко.
«Ключ» заведомо написан как произведение, которое не будет закончено и останется грандиозными развалинами – но этот колизей с разваливающимися сюжетными линиями и прямым издевательством над читателем будет объединен (уже объединяется) в электронный метатекст – включая посмертные апокрифы и неизбежные дописывания и переработки. Этот метатекст будет прообразом будущей русской литературы или прообразом её будущего зияния, но главное - памятником нашей эпохе, эпохе в которой жил человек, которого не должно было быть – но он был, все видел и все написал.
В текстах Крылова есть мистика. Кажется что много страниц «Ключа» написано угасающим сознанием и может быть Баз, Алиса, силовое поле чудес - это последнее что видел и чувствовал Константин в подмосковной больнице – лежа в темноте и постепенно превращаясь в персонажа своего романа.
Бедный Костя, светлая тебе память в сердцах тех, кто тебя знал. А память в русской литературе будет конечно всегда.
