Жизнь и судьба (начало)
Однажды Крылов в сердцах написал адептам советской власти:
- Галковский вам все разложил по полочкам – сиди и читай, а вы рыло крючите. Кто вы и кто Галковский, человек на вас время тратил – учитесь!
Я думаю, им это было сказано не только обо мне, а и о себе, причем сказанное обо мне было не очень верно, а сказанное о себе – не просто верно, а, что называется, наболело.
Для меня дихотомия «советские – несоветские» перестала иметь смысл после начала 90-х. Различие между людьми не в политических убеждениях, а в типе мировосприятия. Думаю, Константину только предстояло дойти до понимания этого печального факта. Все люди делятся на мещан-филистеров и на интеллигентов-интеллектуалов. Сагитировать мещан быть интеллигентами невозможно. У мещан есть обычные человеческие эмоции, но нет эмоций высших. Они не понимают, что это такое. Горе от потери близких им доступно в полной мере, но они не могут понять человека, который плачет от созерцания звездного неба. Такого человека они не понимают, он им кажется сумасшедшим. Интеллектуалы на самом деле платят им той же монетой, и даже хуже. Трудно представить ту степень презрения, которую испытывает интеллектуал к мещанам. Единственное и спасительное исключение – это семейные отношения. Там действует другой критерий: родной-чужой.
Крылов всю жизнь общался через блогосферу с читателями и не понимал, что таким образом он, прежде всего, общается с «писателями». Большинство активных блоггеров это бездарные литераторы, видящие в собеседнике конкурента. А поскольку они бездарны и не могут одержать верх в честной полемике, то стремятся редуцировать разговор до грубой ругани, пишут с подставных аккаунтов, подкручивают статистику, а главное – постоянно лгут. Это мещане, дорвавшиеся до печати. Интернет понизил планку публикации до такой степени, что через нее легко перешагивает и ребенок. Люди стали дорастать до своего рака – Чехов говорил, что мещане хорошие милые люди, с ними только не надо разговаривать об абстрактных вещах. Благодаря интернету мещане стали разговаривать сами.
Чем больше Константин беседовал с такого рода публикой, тем больше он отстранялся от настоящих читателей, которых у него к концу жизни было уже очень много.
Для него русские были «родными», но народ прежде всего состоит из мещан, и партия, которую он хотел создать, неизбежно была бы партией мещанской. Я не очень знаком с работами Крылова по политике и политологии, поэтому не знаю, имел ли он адекватное представление о железным законе Михельса, и насколько он понимал ГЛАВНЫЙ вывод из этой теории. Главный вывод там это конечная фаза перерождения любой партии: к власти неизбежно приходят посредственности и чужаки. То есть если создать русскую национальную партию, она через энное количество лет будет управляться курдами, не имеющими высшего образования. Это ЗАКОН.
Это означает, что любая партия или социальное объединение есть ловушка и фикция. Похоже на прыжки с мешком вместо парашюта. «Парашют» здесь – система иерархических структур, на ветвях которой вырастают плодовые тела партий. Если такой иерархии нет, все рушится. Единственная форма публичного выступления руководства в партийной аудитории это театрализованная постановка, зал должен состоять из статистов с флажками и воздушными шариками. Много смеялись над съездами КПСС, но посмотрите на съезды республиканской и демократической партии Америки – там все ХУЖЕ. И наоборот, если вы видите настоящие партийные дебаты, значит, вы видите не партию, а ее специализированное подразделение – если повезет, секретное.
Иными словами, убеждать людей тут не в чем, потому что никаких людей и нет. Крылов тратил уйму времени на беседы с «простыми людьми», то есть на деятельность, которая была ему – интеллектуалу и творцу – не только не по рангу, а ее не было вообще.
У меня был знакомый, который на заре интернета решил вывесить на своем сайте 86-томный Брокгауз и Ефрон. Он стал его набивать вручную – тогда не было даже нормальных сканеров. Мои скромные возражения он отметал:
- Ничего, потихонечку. Я упрямый. А люди будут благодарны.
Напечатал так статей 50.
Есть такой жежист – Обогуев. Я о нем уже писал. Он заявил, что я страшно завидовал Крылову, а потом не выдержал и его убил. Это моя вторая жертва после искалеченной дочери Холмогорова. Мысль озаглавил так: «Моцарт и Сальери». Этот Обогуев общался с Крыловым лет двадцать, и Константин его разгулял до какой-то абсолютной потери человеческого облика.
Кто это такой? Писатель? – нет. Художник? – нет. Журналист, историк, философ, богослов? – нет и нет. Кто это? Это никто. Ничтожество в самом точном значении этого слова. А ты кто? – Я вчера съел 400 грамм любительской колбасы. Вот этот Обогуев лет двадцать грузил Крылова идиотскими вопросами: «Груша фрукт или как? А бог есть? Почему?» И бедный Крылов ему отвечал. И некому было остановить скотину и дать подзатыльник, чтобы грушеед летел три лестничных пролета и имя Крылова забыл. На кого тратил время Константин? На человека с синдромом Аспергера, который и речь-то понимает через пень колоду – вы иронизируете, он отвечает всерьез, отвечаете всерьез, он обижается, что высмеиваете. У него нет семьи, нет друзей, он живет в изоляции и по 10 часов в сутки торчит в ЖЖ. Много лет.
Кто это, фантастический негодяй? Конечно, нет. Сумасшедший – ну чо-то е, но бывает хуже. МНОГО хуже. Это просто тупой мещанин. Который просунул свое мурло в щель странного периода формирования электронного общения, и теперь как клещ в янтаре будет жить здесь вечно. Костю вот жалко. До последних дней он растравлял себя полемикой в фейсбуке, очень переживал что «в интернете кто-то не прав», огорчался. Не мог об этом не думать. И подготовил все для того, чтобы выйти в эфир ютуба. Прямо вот еще месяц и вся эта «блогосфера» ушла бы на задний план. И тут умер. Константин конечно легко бы собрал донат и для текущих нужд семьи и на достойную публикацию своих книг, а главное стал бы лучше себя чувствовать, у него бы гора с плеч свалилась. Все эти грушееды заткнулись бы навсегда, а вместо них появились сотни активных благожелательных читателей-патреонов. А потом конечно тысячи – аудитория у Константина была бы гораздо больше моей. Все это будет и так, жалко только вот что Костя не дожил.
