Человек, который решил стать взрослым - IV
Константин Крылов умер счастливым человеком. Он нащупал выход из тупика, в котором блуждал всю жизнь. Последние годы у него был творческий подъем, появились благодарные читатели: не жежешное дурачье, разлакомившееся общением не по разуму с доверчивым человеком, а обычные поклонники, которые не лезут с нелепыми нравоучениями, а смирно сидят на стуле, дарят предмету своего обожания цветы, если повезет, радуются ответу на вопрос, и несут домой заветную книгу с автографом.
И умер Константин легко – насколько вообще приложимо это к смерти. Вообще-то приложимо – есть «легкая смерть», смерть во сне. Страшно, во что человека может превратить инсульт, я это видел еще в ранней молодости и запомнил на всю жизнь.
«Золотой Ключ» был для него ключом в писательский рай – он летел как на крыльях («Крылов встал на крыло») и нагромоздил под одной обложкой тексты, которые разбирать не разобрать на десять книг и сто рассказов.
Очень рад, что смог как-то поучаствовать в этой сбыче мечт. Константин ее выстрадал своей жизнью и, как сейчас видно, это было утешение, которое Господь ему даровал в самом конце.
Константин был доволен тем, что я сначала лестно отозвался о его литературных трудах, а затем стал общаться лично. Конечно, и для меня это было честью. Мне все хотелось его угостить, я приглашал Крылова в хорошие рестораны. Но у него были уже проблемы со здоровьем, так что выбор блюд был невелик.
Константин первое время меня немного побаивался и старался не спорить, он просто не понимал моего характера, а потом понял, что спорить не о чем, я никогда ни с кем в реале не спорю. Даже задать вопрос кому-либо для меня большая редкость. Русские станут хорошими ребятами, когда, наконец, поймут что спорить неприлично. Это признак низших классов.
Говорили мы о многом, в основном шутили, но иногда затрагивали и серьезные темы. О его произведениях я старался не говорить, то есть говорил довольно много, но в смысле советов по публикации: выпуск «Буратины» в виде комиксов или аниме, превращение книги в интерактивный спектакль и т.д.
Я считаю, что мастеру никогда не надо говорить под руку – будет только хуже. Даже если он согласится с критикой и начнет что-то исправлять, это его собьет, и в других местах он начнет ошибаться еще больше. Есть выражение «дураку полработы не показывают», но «полработы» умному показать тоже сложно – он не знает авторского замысла, поэтому сам находится в дурацкой ситуации.
Я писал о недостатках «Факапа» – там взят слишком большой масштаб и частная история Арканара растворяется в полуденном мире. Сами Стругацкие хорошо понимали разницу между литературной вселенной и отдельными произведениями цикла. В «Факапе» мера нарушена. Фактически это несколько произведений, которые мешают друг другу.
Крыловский «Буратино» безобразно разросся. Его надо отредактировать – я мог бы сделать лайт-версию, будь на то авторская воля или воля хранителей наследия. Сомневаюсь, чтобы Крылов, да и любой автор на его месте, на это бы согласился, тем более это касается его окружения.
После успеха первой части у Крылова родилась головная концепция книги как энциклопедии человеческих грехов, она ему очень нравилась, но, увы, находилась в разительном противоречии с тем, что он писал на самом деле. Такие конструкты неизбежно затемняют авторский замысел, мешают читательскому восприятию и их надо гнать поганой метлой. Философ и писатель это очень разные профессии.
Крылову удалось создать яркие образы: кот Базилио (альтер это автора), Алиса, Карабас. Очень задвинут Буратино, вплоть до превращения во второстепенный отрицательный персонаж – читатель по нему скучает, ждет когда «Деревяшкин» вынырнет в очередной раз на поверхность мейнстрима, но каждая новая встреча оказывается все более разочаровывающей. Разочарование тем больше, чем больше читатель понимает, что в конце повествования образ Буратино должен раскрыться, в нем содержится какая-то огромная тайна.
Многостраничная порнография в романе неинтересна и утомительна, - настолько насколько это может быть в контексте серьезного произведения. То есть СИЛЬНО.
Брутальная эротика книги отталкивает многих (очень многих) потенциальных читателей и почитателей этого произведения. Причем, дело не в ее наличии (наличие-то как раз более чем оправдано – показываются звери, недопревратившиеся в людей), дело в нарушенной мере. В «Ключе» автор не на шутку расшалился. Крылов оттягивался за тусклую молодость и еще более тусклую зрелость своей бытовой жизни. И более того, в этом выразилась вообще ненависть Крылова к той жизни, в которую он был кем-то помещен, и которая по мере роста его таланта вызывала у него все большее отторжение.
Бурбаки ввели в научный оборот дорожный знак «крутой поворот» – им они обозначали не очевидные ходы в цепочках своих умозаключений. В начале дальнейшего изложения использую этот знак и я.
Как известно фишка «Плейбоя» заключалась в том, что редактор додумался до гениальной в своей простоте вещи:
- Журнал с голыми девочками это журнал для мужчин. Но мужики умные. Поэтому именно потому, что это журнал для мужчин, туда можно помещать серьезные тексты: интервью с писателями и философами, политические статьи, рецензии, произведения Набокова и Лема.
Это оказалось более чем удачным решением, потому что, кроме всего прочего, соответствовало геологическому процессу в развитии западного общества. До 50-х годов в западной культуре было противопоставление самцов и интеллектуалов. Это было связано с асексуальностью христианской культуры могильщиков и с социальным угнетением интеллектуалов и буржуа со стороны аристократии. Но интеллект это видовой признак сапиенса, по нему идет половой отбор. Поэтому более умная особь, как правило, является более сексуальной. Образ задрота-ботаника в «Плейбое» сменился образом преуспевающего интеллектуэля, окруженного восторженными красотками. Это был элемент процесса, названного позднее «сексуальной революцией». В 19 веке Мопассан высмеивал усатых самцов-солдафонов, покорителей дамских сердец. Это было очень востребовано читающей публикой. Но простите, кем был сам Мопассан и какой образ жизни он вел? И как это сочеталось с его произведениями. Да вот так и сочеталось.
Одновременно «Плейбой» легализовывал секс, превращал его из полукриминального развлечения идиотов (то есть неаристократов) в элемент мещанского процветания.
Но речь не об этом. Представьте себе, что кроме «Плейбоя» никаких других журналов нет. Поэтому статьи по богословию, истории, текущей политике, даже по философии и ядерной физике печатаются в «Плейбое». Вот это и есть ситуация русской журналистики после 1991 года.
Первый форум рунета, в котором и дебютировал Крылов, назывался «Корчма». С тех пор у нас на протяжении 25 лет везде одна корчма – с Приговыми, Холмогоровыми, Ольшанскими, Белковскими, Невзоровыми, Сорокинами, Носиками, Доренками и тутти кванти.
Некоторые из них, - почему бы нет – были бы хороши на своем месте, как был хорош Хью Хефнер (редактор «Плейбоя»). Но они проникли всюду и изгадили все. Серьезный разговор в России стал невозможен с 1991 года. Его и не было. Интернет здесь парадоксальным образом ухудшил ситуацию, ибо снятие барьера публикации редуцировало печатное слово до надписей на заборе.
Философ по своей основе резонер. С ним общаются, он резонирует как камертон. Тип личности философа – Сократ, который ходил по рынку и беседовал с людьми. Когда Крылов умер, в магазинах вдову стали спрашивать – а где ваш муж, что с ним случилось? Он любил беседовать с продавцами и покупателями. Таким же человеком был отец Олдадмирала, преподаватель философии из РГГУ – с ним общались все бомжи на районе.
И вот Сократ попал в 90-е, залез в интернет и оброс «собеседниками». Которые стали его клеткой, от которой он начал постепенно сходить с ума. Причем выхода не было – оплейбоино было все. Ненависть к этому копилась у Крылова годами, десятилетиями и наконец привела к взрыву «Золотого ключа», где он всех доморощенных хефнеров превратил в персонажей порнографического романа. Точнее философского романа, сделавшего плейбольство элементом издевательства над остервеневшими мещанами (плебеями). Причем само это издевательство тоже сделано с многослойным философским гиперинтеллектуализмом. Чтобы до каждого доходило постепенно и в меру его уровня интеллекта. Один культ «дочки-матери» чего стоит – тут все, включая версию подлинной истории христианства с его «Марией-Магдалиной».
комментарии
Читатель
В Факапе сюжет вроде бы не вокруг Саракша. В центре - планета Аврора, она же Надежда (у Харитонова, но не у АБС), где расположено королевство Арканар.
Дмитрий Галковский
Спасибо, исправил.
