Страна обломовых
Страна обломовых
В 1885 году в Россию приехал американский журналист Джорж Кеннан. Его целью было написание крайне тенденциозной книги о положении заключённых в России. По современным критериям с задачей он справился очень плохо. Книга изобилует анекдотическими вымыслами, а реальные факты не подтверждают мысль автора, а её опровергают. Например, книга иллюстрирована авторскими фотографиями заключённых, где они неплохо одеты, выглядят достаточно упитанными и, например, засняты в момент покупки продуктов у местного населения. К тому же сам факт подобных съёмок свидетельствует о большом либерализме местных властей.
Тем не менее, для условий агитации ХIХ века многочисленные огрехи не играли большой роли, тем более, что книга была рассчитана на нерусскую аудиторию, имеющую самые туманные представления о жизни в России. Важно, что книга сразу была раздута средствами английской пропаганды, которые щедро финансировали поездку Кеннана и затем оплатили его международное турне по США и Европе. Где, между прочим, автор выступал перед публикой в русской арестантской робе и кандалах и лил крокодиловы слёзы о бедных русских каторжниках и террористах. Эта кампания послужила одним из клиньев, которые Великобритания небезуспешно вбивала в российско-американский стратегический союз, изначально имеющий антибританский характер.
Таких антироссийских проектов в средствах массовой информации европейцев было довольно много, их количество увеличивалось по мере того, как Россия достигала всё больших успехов в международной политике, экономике, да и в культурном строительстве. В результате в Европе сложилась устойчивая легенда о русских как о нации насильников и живодёров. Едва ли не символом России стал палач со страшным кнутом, с одного удара перешибающим позвоночник.
Со стороны русских шли робкие опровержения. Например, указывалось, что русская литература характерна повышенным вниманием к человеческой индивидуальности и органическим неприятием насилия. Или напоминали о том, что в Российской империи в ХVIII-ХIХ веках около ста лет смертная казнь вообще не применялась к уголовным преступникам (уникальный случай в тогдашней мировой истории).
Всё это отметалось европейцами с порога и со смехом. Творчество Пушкина, Лермонтова или Достоевского изображалось антигосударственной пропагандой, за которое правительство жестоко карало, а отсутствие смертной казни объявлялось чудовищным лицемерием русских, которые убивали людей при помощи невыносимых телесных наказаний. Тот факт, что Достоевский попал в тюрьму отнюдь не за написание «Бедных людей», а за участие (по юношескому недомыслию) в террористической организации, или что чудовищные телесные наказания существовали и в тогдашней Европе, никого не интересовал. Европейцы сами себя уверили в чрезвычайной жестокости российских нравов, а трагическая и страшная история России ХХ века их окончательно убедила в верности подобного взгляда.
Тем не менее есть очень надёжный тест степени «живодёристости» того или иного народа. Это отношение к физическому насилию над детьми. Ведь люди, которых бьют в детстве, повзрослев, часто становятся жестокими и озлобленными. И затем в свою очередь бьют своих детей, передавая садистскую эстафету будущим поколениям. В конечном счёте так формируются нравы, а благодаря нравам и национальный характер.
Как же обстояло с этим дело в садистской Российской империи, и как обстояло дело в передовых и крайне человеколюбивых странах Европы?
В России любые формы телесных наказаний несовершеннолетних в судебном порядке были запрещены в 1863 году. В следующем году были запрещены телесные наказания в государственных школах, а несколько позднее и в кадетских корпусах.
Разумеется, и после указов те или иные учителя применяли телесные наказания, но это была никак не регламентированная и по сути противозаконная самодеятельность на местах, по мере быстрого смягчения нравов практически прекратившаяся к 90-м годам 19 века. После этого периода телесные наказания были возможны в глухих сельских училищах и сиротских домах, как следствие общей неразвитости местных жителей, а не явление, порождаемое самой школой.
В русской литературе описание избиения детей, будь то в школе или дома, всегда ведётся в самых мрачных тонах, как проявление предельной степени жестокости и несправедливости. Авторы настолько негативно относятся к побоям, что им часто изменяет характерная для отечественной словесности реалистичность, и они явно сгущают краски. Таково описание наказаний детей у Тургенева, Чехова, Гарина-Михайловского, Помяловского, Горького.
После революции 1917 года в России установился тоталитарный режим, отличающийся крайней степенью жестокости. Но даже Сталину не пришло в голову восстановление телесных наказаний. В 1935 году был принят закон, вводящий смертную казнь с 12-летнего возраста, но и в этих условиях телесные наказания в советских школах были категорически запрещены. Все виды телесных наказаний были вообще запрещены в СССР для всех видов преступлений и проступков, хотя во время террора 30-х был издан ряд ведомственных инструкций, фактически узаконивших пытки во время следствия.
Такое удивительное «человеколюбие» большевистской России объясняется очень просто. Кроме крайней жестокости режим большевиков также был режимом популистским, а власти прекрасно понимали, что любая форма насилия по отношению к детям будет воспринята русскими, то есть основной частью населения, резко негативно.
В СССР велась постоянная пропаганда, направленная на порицание телесных наказаний в семье. В 1959 году СССР принял разработанную в этом же году декларацию ООН о правах ребёнка, в которой заявлялось, что ребёнок имеет право на жизнь без насилия.
Этот тезис был конкретизирован в 1989 году, в международной конвенции о правах ребёнка, опять же сразу подписанной СССР.
.jpg)
Как же обстояло дело с мучительством детей на Западе?
В 2004 году Совет Европы провозгласил общеевропейский запрет на телесные наказания детей (как идеал, к которому должны стремиться все сознательные европейские государства), а ещё через два года европейцы на его основании добились принятия в ООН «общего замечания» к вышеупомянутой Конвенции 1989 года, где в частности содержалось следующее разъяснение:
«Телесное наказание – это любое наказание с применением физической силы и намерением причинить наказуемому физическую боль любой степени интенсивности или же неудобство, даже если оно незначительно. В большинстве случаев подобные наказания детей включают в себя побои (в виде “шлепков”, “подзатыльников”, “порки”), осуществляемые рукой или же с помощью соответствующих орудий, как то: прут, трость, ремень, тапок, линейка и т. д. К телесным наказаниям также относятся пинки, встряски, толкание ребенка, нанесение ему царапин, щипки, сдавливание, укусы, таскание за волосы, оплеухи, вынуждение ребенка сохранять продолжительное время неудобную позу, прижигания, ошпаривание, принуждение к принятию внутрь, например, слишком горячих, острых продуктов питания или же промывание рта ребенка мылом».
В общем уже из этого пункта вдумчивому читателю должно быть всё ясно.
Представьте себе человека, делающего такое «заявление»:
- Есть люди, которые котов мучают. Мы это отметаем. Они как – возьмут кота, обмажут его смолой и подожгут. Или лапы-хвост обрубят. Ещё что делают – клизму из кислоты. А то провернут в центрифуге стиральной машины. За верёвку привяжут к движущемуся трамваю, есть и такие. Могут повесить на бельевой верёвке. Или просто камнями забьют. Выкинут с 11 этажа. Штопором вырвут глаза. Поставят в ванночку с жидким цементом, а когда засохнет – в воду. Дадут мышь, нашпигованную иголками. Можно ещё взять за хвост и крутить над головой, пока не сдохнет. Облить водой и на сорокаградусный мороз, а потом тушку молотком расколоть. Вставить свечку в задницу и поджечь. И ещё вот это. И то. И вот это тоже – можно.
Видно, что говорит это вовсе не любитель животных, а садист, находящийся под следствием или только что прошедший курс психотерапии.
Это речитатив алкоголика в стадии завязки. Вроде и нельзя по здоровью, и решение бросить принял, но стоит наткнуться на Тему, как возникает говорливость не по разуму, и человек говорит о нелюбимой и страшной водке ЧАСАМИ.
Проиллюстрирую очевидное предположение историей телесных наказаний всего в одной европейской стране – Великобритании. Начнём там, где кончается история телесных наказаний в России, то есть концом ХIХ века.
К этому времени в Англии повсеместно били детей – практически во всех школах. Особенно сильно и, так сказать, планомерно детей били в закрытых интернатах для отпрысков привилегированных фамилий. В таких учебных заведениях, как Итон, особо гордились тем, что на одних и тех же козлах раскладывали представителей одной фамилии в трёх-четырёх поколениях. Традиции!
Детей били в основном специальными ротанговыми палками, привозимыми из малайских колоний. В армии против проштрафившихся юнг и курсантов применялись ротанговые палки в два раза толще, а также розги и «кошки» - девятихвостые плётки с металлическими крючьями на концах.
В России 18 века «кошки» стали применяться на флоте, по аналогии с флотом английским (значительную часть российских офицеров флота тогда составляли этнические англичане), причём уже к середине ХIХ века российская интеллигенция была уверена, что «девятихвостка» была исконно русским орудием пыток. Что не мешало использованию кошек в английском флоте. В российском они были запрещены в 1863 году, а в британском окончательно вышли из употребления только в 1949.
Основные усилия прогрессивной общественности Великобритании были в конце ХIХ - начале ХХ века направлены не на ликвидацию телесных наказаний в школе – это казалось вполне нормальным, а на смягчение наказаний в армии – солдат и матросов, в отличие от второклашек, англичанам было жалко. Путём ожесточённой полемики в прессе английским гуманистам удалось добиться отмены наказания «кошками» несовершеннолетних матросов, а розгами их стали лупить, предварительно надев тонкие портки – не столько для смягчения ударов, а чтобы не маячили окровавленными задницами перед разгоряченной приятным зрелищем матроснёй. После отменили и розги. (При этом несовершеннолетних уголовников продолжали пороть «кошками» и розгами вплоть до 1948 года.)
Стоит заметить, что розги в русской армии (которыми наказывались ВЗРОСЛЫЕ солдаты и матросы) были отменены в 1904 году и этот факт до сих пор имеют наглость подавать как проявление чрезвычайного изуверства проклятого «царизма».
Битьё же несовершеннолетних ротанговыми палками продолжалось на английском флоте до 1967 (!) года.
Но флот оказался гораздо более демократичным институтом, чем английская школа. Там телесные наказания официально продолжались до 1987 (!!!) года.
Но главное даже не это. Параллельно нарастанию возмущения по поводу избиений детей в школах посторонними людьми (о побоях внутри семьи и не говорю), в Великобритании началась отвратительная кампания в защиту порки, причём козырным доводом островных садистов были многочисленные выступления аккуратных детей-отличников, которые горячо благодарили школьных учителей за науку:
- Меня неоднократно били в школе, били за дело, били с душой. Благодаря этому стал учиться на «хорошо» и «отлично». Требую сохранения порки в школах.
- Нас, группу девочек, избила школьная наставница. Мне дали семь ударов тростью. На следующий день мы с девочками скинулись и купили наставнице шоколадный торт. Большое ей спасибо!
- В этой школе били меня, били моего отца, били моего деда. У нас в семье считают, что это добрая традиция. Требую, чтобы меня продолжали бить!
Всё это не утрирование, не сарказм, а БУКВАЛЬНЫЙ пересказ выступлений английских «пионеров» и «комсомольцев» по местному радио и телевидению.
Но это ещё не всё. В 1987 году запрет на телесные наказания распространялся только на государственные школы. В частных школах с поркой было покончено только в 2003 году, причём после ожесточённого сопротивления хозяев.
Следует заметить, что в России 19 века вопрос с телесными наказаниями в частных гимназиях и училищах вообще не стоял – их там не было никогда. Очевидно, что телесные наказания в государственных школах Российской империи во многом были калькой, взятой со школьной практики Запада, а сам по себе образованный класс России питал к наказанию детей непреодолимое отвращение.
Но и в 2003 году эпопея с побоями детей в Великобритании не закончилась. До сих пор в островной «демократии» считается нормальным, когда учителя ностальгируют по старым временам и научно доказывают необходимость и даже целесообразность измывательства над детьми.
Англия – это, конечно, клинический случай, но в континентальной Европе ситуация была не намного лучше. Например в Германии телесные наказания в школах были окончательно отменены в 1983 году, и это с учётом того факта, что борьба за права учеников здесь велась в общем русле денацификации, парализующей любые попытки сопротивления реформированию школы со стороны официальных властей.
Ленин в своё время назвал русских «нацией обломовых». Но Обломов вовсе не был ленивым паразитом, как это ему представлялось. Этот персонаж Гончарова отличался добротой, был способен на высокие чувства и у него родился сын. В отличие от русского европейца Штольца, оказавшегося, по замыслу мудрого автора, умным, предприимчивым, но бесплодным.
Впрочем, Ленин доброту «нации обломовых» тоже вполне понимал. Просто ему это казалось недостатком едва ли не большим, чем лень. В 1918 году, перед началом красного террора, он сказал Троцкому:
- Русский человек добр, русский - рохля, тютя... У нас каша, а не диктатура... если повести дело круто (что абсолютно необходимо), собственная партия помешает: будут хныкать, звонить по всем телефонам, уцепятся за факты, помешают.
Вот и получилось в результате, что построение чудовищного человеконенавистнического режима, придуманного в Англии двумя немецкими эмигрантами, пришлось в России делать без русских.
Русские - тюти. И вроде бы проиграли. Однако неизбежная гуманизация общества, идущая параллельно экономическому и научному прогрессу, диктует свои законы и требует от общества не тупых живодёров, а людей, питающих органическое отвращение к насилию. На Западе это умом понимают и выпускают многочисленные канцелярские резолюции, запрещающие распускать кулаки и унижать достоинство других людей. Только не получится ли так, что демократическое общество будущего будет построено без европейцев? Ведь европейцы же не тюти.
Известно, что наиболее активные (а если называть вещи своими словами – безумные) борцы с пьянством это бывшие алкоголики. Нормальный человек не будет запрещать квас и кефир на основании того, что там есть микроскопический процент алкоголя, или требовать закрытия церквей из-за того, что при причастии верующим дают глоток вина, не будет вырубать виноградники или сажать виноделов в тюрьму.
К концу 20 века европейцы доросли до уровня «тють», но тюти из них пока получаются никудышные.
В Европе есть небольшая страна, использующаяся крупными государствами Европы для социальных экспериментов. Они там проводятся быстро, внезапно и в максимально жёсткой форме. А потом взрослые смотрят – годится вещь или нет. Этой страной является Швеция. В 1979 году там был издан закон, категорически запрещающий все виды насилия над детьми не только в школах, но и В СЕМЬЯХ.
Такие законы обычно имеют декларативный характер и внедряются в жизнь постепенно – смягчение нравов требует времени. Однако в Швеции сразу поднялась мощная пропагандистская кампания, родителей-нарушителей стали с места в карьер карать. Сейчас в Швеции выросло поколение павликов морозовых, приученных стучать на родителей в полицию по любому поводу (например, за то, что не дают сладкого – это тоже считается наказанием, «унижающим человеческое достоинство»). Подросшие павлики часто не любят и даже опасаются своих детей, да и вообще заводить семью не спешат. А если заводят, то часто с представителями своего пола – как-то естественней. Проблем меньше.
Опыт над Швецией экспериментаторы признали удачным и стали использовать повсеместно. Правда, в своей стране они применяют «сдержки и противовесы» - явные и тайные, - отсюда и описанный выше консерватизм британской школы, а вот своим врагам – США или, например, Германии – экспортируют апробированный товар без предохранителей – пользуйтесь на здоровье, соседи дорогие. Ну а если опять получится «заставь дурака Богу молиться - он себе лоб расшибёт» (как с государственным социализмом или сухим законом) мы не виноваты.
Люди и «молятся». Сейчас в Европе и Северной Америке идёт разрушение классической семьи (неважно наивное или лицемерное) и к каким последствиям это может привести всего за одно-два поколения, никто не знает. Судя по наметившимся тенденциям, ничего хорошего не получится.
И, в общем, поделом.
