147. И Ленин такой молодой: V. Ля-ля "Тополя"

Создано автоматически. Нужно вычитать и оформить текст.

И вновь продолжается бой, и сердцу тревожно в груди, и Ленин такой молодой, и юный октябрь впереди. Дорогие мои, дорогие ютуболята и ютуболятки, сегодня мы продолжаем бесконечный цикл лекций о Ленине. И о Ленине воистину можно говорить вечно. Такой человек, наш учитель, отец нашего государства, величайший мыслитель человечества. Вот давайте выпьем за философию, за великого философа Владимира Ильича Ленина, равного по своему масштабу Марксу и Гегелю. Да, великому философу. Крепкая баранка. Но нет таких крепостей, которые бы не смогли взять большевики. Нет таких баранок, которые бы устояли против стальных челюстей передового отряда мирового пролетариата. Ну что же. Когда Владимир Ильич Ленин отбывал ссылку, взрослые его решили приподнять и дать РНМЭ ученого. Считается, что свою первую работу Ленин написал в первой половине 1893 года, еще в Самаре. Но на самом деле это не совсем так. Эта работа «Новые хозяйственные движения в крестьянской жизни» была просто конспектом книги некоего Постникова «Южно-русское крестьянское хозяйство» и не представляет никакой ценности даже как конспект. Потому что и сама эта книга Постникова неинтересная. Ее впервые опубликовали, вот эту работу Ленина в 1923 году. До этого она была никому неинтересна. И, собственно, это не работа, повторяю, а это просто конспект. Следующая работа по поводу так называемого вопроса о ринках. Вроде бы он ее написал осенью 1893 года. Но опубликована эта работа была в 1937 году, когда начался настоящий расцвет советской науки. И в этом же году была найдена, обретена рукопись Ленина. Потом, весной-летом 1894 года, работа Ленина «Что такое друзья народа и как они воюют против социал-демократов?» якобы была опубликована на гектографе, сам издатом. И вот этот сам издат нашли в 1923 году. Не рукопись, а вот именно уже гектограф. И одновременно нашли в двух разных местах. В Санкт-Петербурге и в Берлине. Вот такая случайность. Что можно сказать? Вероятно, имела место. Потому что на эту работу ссылается Мартов. Его, как патентованного потомственного хама, очень привлекла хамская интонация Ленина. Он там кричал, бесновался против всех этих народников, Михайловского. Работа совершенно детская, неинтересная. Но Мартов отметил, что она ходила по рукам, и ее читали, она тогда нравилась социал-демократам. Но характерно, что Мартов не знал, что эта работа принадлежит Ленину. Хотя о самом Ленине уже знал. Аброшюра была анонимная. Она потом затерялась до 1923 года. Фактически, это реферат, материал для публичного выступления в Кручках. Это тоже нельзя считать первой публикацией. Потом Ленин написал работу "Экономическое содержание народничества". И критика его в книге господина Струва. Он написал ее для легального марксистского сборника. Незадача, этот сборник был отпечатан, но изъят цензурой и уничтожен. Осталось небольшое число экземпляров. Фактически, это тоже нельзя считать публикацией. И, наконец, осенью 1895 года Ленин в заграничном сборнике написал "Некролог небольшой. На смерть Фридриха Энгельса". Вот это была его первая работа. "Некролог". И, конечно, она никому не была известна. И авторство "Некролога", если человек не очень известный, все игнорируют. Это нельзя считать первой работой. И этой же осенью 1895 года нелегально вышла книжка Ленина "Объяснение закона о штрафах". Такое пособие для рабочих. Юридическая помощь. Эта книжка была опубликована нелегально, с фальшивыми данными о месте издания, о тираже. Фальшивые были данные, что якобы эта книга дозволена цензурой. И там не было фамилии автора. То есть для автора это не публикация. То есть первая такая, хотя бы гипотетическая публикация "Некролог", а вторая выдуманная книжка с фиктивными данными. Которую тоже никто реально не видел. Пойдем дальше. Рукопись, естественно, этой книжки не сохранилась. Тоже осенью 1895 года вышла статья "Гимназические хозяйства и исправительные гимназии". Эта полемика с народником Ежаковым была опубликована в "Самарском вестнике". Такая была странная эфемерида социал-демократическая. Выпускал ее старообрядец Маслов, потом Любовник, Калантай. Она очень просуществовала небольшое время. Такая статья легально была опубликована. Конечно, никто на нее не обратил внимания. И наконец, я говорил уже ранее, что в 1897 году в журнале Волкинштейна вышла его работа "Характеристики экономического романтизма". Там разбиралась экономическая доктрина давно умершего экономиста Сесмунди. И что интересно, там в очень развязанном тоне говорилось о переводчике работы Сесмунди Борисе Ифрусси. Борис Ифрусси по фамилии его матери Бланк принадлежал к семейству еврейских миллионеров и, вероятно, был дальним родственником самого Владимира Ильича Аулена. Эту работу уже можно без оговорок считать настоящей публикацией, на которую можно ссылаться. Естественно, она не привлекла к себе никакого интереса. И она была издана, когда Ленин находился в Селке. И, наконец, в 1899 году вышла большая книжка Ленина "Развитие капитализма в России". Она была издана большим тиражом. Ленин получил за нее солидный гонорар. И было организовано несколько положительных рецензий. Фактически, это ученическая компиляция. Но марксизм был тогда моден. И формально эта книга, в отличие от других работ Ленина, была выдержана в таких академических тонах. То есть, по матери он не ругался. Это ему создала Реноме "Экономиста". Эту книжку издала госпожа Калмыкова. Под патронажем, который он находился. Как и много других социал-демократов. И в результате, в 1900 году, в очередном издании малого энциклопедического словаря Брагауза и Фрона появилась небольшая биографическая заметка о Ленине. Как о "Экономисте". То есть, он социализировался. Превратился в ученого. Конечно, никаким экономистом и вообще ученым Ленин не был. Второй виток надувания Ленина и его фигуры произошло после революции. Его стали изображать корыфеем всех наук. Но его можно назвать только партийным журналистом. Причем очень грубым и скучным. Ленин писал очень плохо и скучно. Конечно, его невозможно сравнивать как журналиста. Нельзя сравнивать с такими фигурами, как Троцкий, Карл Радак. И справедливости ради, надо сказать, что Ленин никогда не считал себя золотым пером. Это придумали уже его восхвалители. Как бы то ни было, реноме было получено. Потому что для социал-демократа было очень важно написание заумных научных текстов, которые никто не понимает. Это такое божественное. И Ленин это написал. И вернулся из ссылки уже коронованным социал-демократическим генералом. Имея престиж настоящего ученого, которого уже была ходка в тюрьме, он отсидел ссылку еще. Настоящий ученый. Конечно, все эти научные работы Ленина этого периода – это результат прилежания ученика гимназии. Который ему натянули три балла, потому что педагогический коллектив был очень благожелательно к нему настроен. Но это уже никого не интересовало. Главное, что диплом был получен. Что было дальше? Дальше Ленин должен был развивать успех. Он должен был подобрать команду единомышленников и стать ее лидером. А это сделать было довольно сложно. Потому что в тот период, даже учитывая, что Ленина приподняли, у него были хорошие анкетные данные, таких Ленинов было штук десять. И кроме того, у Ленина тогда не было никакого аппарата. Это не считая еще конкуренции других революционных партий. Коммунистов, эсеров и кадетов. Ленину было очень сложно. Задача была не из легких. Но Ленин, сидя в тюрьме, а потом находясь в ссылке, все тщательно продумал. В его голове сложился стройный план. Как это ни парадоксально, ему этот план подсказали немецкие ревизионисты. Именно в это время в Германии разразился скандал с последним секретарем Энгельса Эдуардом Бернштейном. Который после смерти своего патрона стал заниматься радикальным реформированием немецкой социал-демократии в сторону превращения в либеральную партию, опирающуюся на рабочие профсоюзы. Разумеется, эта деятельность Бернштейна вызвала резкую и негативную реакцию у всех социал-демократов России. Они были глубокими провинциалами. И, конечно, они могли даже допустить, что в Париже сейчас будут носить новые шляпки, новые платья. Им казалось, что это нарушение канонов моды. Поэтому они стали хихикать, фыркать. Учитывая, что речь идет о политике, просто драться палками. Давайте посмотрим на то, что произошло в конце XIX века с русским рабочим движением. Эта история с союзом борьбы за освобождение рабочего класса и тому подобными мелкими фиктивными и полуфиктивными организациями показала, что ставка Запада на мифическую дикость и кровожадность русского народа ни на чем не основана. Все призывы жечь фабрики, убивать заводскую администрацию, заниматься дезорганизацией экономики не встретили никакого сочувствия со стороны рабочих. Удалось сделать несколько забастовок. Но все они были организованы и поддержаны извне. Рабочие очень неохотно шли на них. С другой стороны, те силы, которые это все разжигали, они сразу попали под попечительный контроль русского государства. Очень мягкого, гуманного и умного. Им дали небольшие сроки и выслали прохладиться в места не столь отдаленные. Не было никаких убийств, показательных процессов, эксцессов азиатских. Поступили очень корректно. На этом фоне, в 1898 году попытались конституировать Российскую социал-демократическую партию. С большим трудом нашли всего 9 делегатов. Из них большинство были евреи, члены отдельной еврейской партии рабочей. Которые взяли на себя всю организацию этого съезда в Минске. И в результате, сразу же после этого съезда, почти все участники были арестованы. Получили маленькие европейские сроки за свою деятельность. По воспоминаниям Крупской, которая тогда была еще на свободе, приехал в Петербург Радченко, делегат на этот съезд от Союза борьбы за освобождение рабочего класса в Петербурге. Он пришел к ней на квартиру и расплакался. И вот на этом вся русская социал-демократия закончилась. Больше ее не было. Она закончилась, так и не начавшись. На этом фоне в России началось движение так называемых экономистов. Экономисты заявили, что единственная возможность создания социал-демократической партии в России - это накидаться какашками, не убивать полицейских, не поджигать заводы, а заниматься мирной деятельностью, участвовать легально в трудовых спорах между хозяевами и работниками, которые неизбежны, постепенно добиваться разрешения за бастовок. И всеми силами рабочие должны охранять свои заводы и любить свои заводы, а не сжечь их. Потому что это источник их благополучия и источник благополучия государства, в котором они живут. В этой ситуации можно создать какие-то рабочие партии, и русские рабочие постепенно туда пойдут. Характерно, что эту точку зрения высказала молодая супружеская пара. Это были Сергей Прокопович и Екатерина Кузькова. Причем это было мнение, выраженное скорее в кулуарах, в частных разговорах. Но его тут же раздули в какую-то кредо, политическую доктрину. И это вызвало резкое неприятие и чудовищное озлобление всех социал-демократов в России. Они стали все клеветать на этих экономистов, что это оппортунисты, это сволочи, негодяи. И стали друг друга все называть экономистами всех своих конкурентов за власть в этой складывающейся партии. И громче всех, конечно, орал Ленин. А поскольку никаких вот таких экономистов, как связанных политической силы, не было, и они, собственно, никак не отвечали на эту критику, то Ленин укрепил свое реноме как борец с экономизмом, который вот этот экономизм разгромил. И укрепил свой престиж внутри вот этой небольшой группы сильных социал-демократов. Конечно, это Ленина очень устраивало. Ленин был Лениным, а не Полихановым или Мартовым. Поэтому, трезво проанализировав ситуацию, он понял, что перед российской социал-демократией есть два пути. Либо создание рыхлого традиционистского движения, общедемократического, которое выступает за мирную эволюцию хозяйственных отношений. Либо создание революционной партии безрабочих. Партии, которая ставит задачи государственной переворотов. И соединять эти два пути невозможно. Либо то, либо другое. То есть, иными словами, русские рабочие мешают шпионско-диверсионной деятельности. На самом деле, все разговоры, что в конце 19 века или перед русской революцией, в начале 20 века рабочие поддерживали социал-демократов, это наглая, неправдоподобная ложь. По этому поводу есть, например, относительно достоверные воспоминания Тахтарева. Мы о нем говорили в одной из предыдущих лекций. Следует учитывать, что он сам социал-демократ. И, кроме того, он писал свои воспоминания в советской России. Но даже с учетом этих фактов он рассказал много интересного. Например, он описывал, как его рабочие однажды избили. Он во время престольного праздника шел мимо церкви. Там была большая толпа празднично одетой рабочих с семьями. Ему сделали замечание, чтобы он снял шапку. Он это замечание проигнорировал. Тогда к нему подошли рабочие, сорвали шапку, обругали, шапку истоптали и дали по зубам. А в это время в толпе еще кричали, что нападайте посильнее, гаду. Если какой-нибудь молодой парень становился социал-демократом, рабочим, в вечерней школе, например, влюбился в учительницу, там стал что-то, а ему говорить что-то стало, ну, бывало такое, конечно. От таких людей шарахались, как от прокаженных. Об них боялись зашквариться. С ними никто не здоровался. Когда они ели, с ними рядом никто не садился за стол. Потому что они отрицали Бога, и они ругали царя. И вот все эти люди, они рано или поздно бросали работу, становились просто тунеядцами какими-то, алкоголиками или уголовниками. Работать они уже не могли, и их было мало. Вот это реальные успехи социал-демократии в тогдашней России. А забастовки, которые, конечно, время от времени случались, они носили стихийный экономический характер, и к ним социал-демократы не имели никакого отношения. Ну, например, была крупная забастовка на Невском заводе, гигантском. Что там произошло? Перед Рождеством рабочим задержали зарплату, которую выплачивали раз в две недели. Сначала сказали, что подождите день-два, а потом сказали, что после праздников деньги будут. Конечно, это вызвало взрыв возмущений рабочих, это нарушение контракта перед праздником. Они уже там хотели отметить, естественно, купить подарки для родных. Это вызвало большие беспорядки. Что было дальше? Приехали жандармы, выяснили, что происходит. Поехали к кассирам домой, а дело уже было ночью. Привезли их на завод и заставили всем выплатить деньги. До копеечки. Вот такая ситуация. А потом социал-демократы написали задним числом, что было такое волнение, они там принимали участие. И реально умолчали о самом главном. Что эта забастовка была стихийной, никто рабочих не организовывал. И они не имеют к этому никакого отношения. А во-вторых, сам ход этой забастовки полностью опровергает их теорию о том, что якобы царизм поддерживает капиталистов, угнетает рабочих. А с какой стати царю поддерживать капиталистов? Зачем ему это надо? Правительству надо, чтобы все было тихо, чтобы заводы работали, был порядок, не было забастовок. И каждый выполнял бы свои функции согласно тем договорам, которые подписаны между работодателями и рабочими. Зачем они следят? И естественно, если они видят, что капиталист хамит, хулиганит, нарущает, на чьей они стороне будут? Конечно, на стороне рабочих. Но, конечно, к этому я бы еще добавил один штришок немаловажный. Ведь мы с вами уже взрослые мальчики и девочки. Ну, сами посудите, какой нормальный капиталист будет задерживать зарплату без каких-то серьезных причин, потому что деньги есть, деньги выплатили, перед праздником, перед Новым годом. Ему что, жить надоело? Он что, дурак совсем? А что это был за завод Невский? Это была гигантская судоверфь, где делали броненосцы. И люди там были очень квалифицированные, которые руководили все. Значит, скорее всего, забастовка была сделана по приказу, который хозяева получили через масонскую ложь. И в этом смысле, конечно, существует непосредственная связь между забастовкой и социал-демократами, которые тоже входили в масонскую ложь. Но другую. А может быть, даже и в ту же самую. Кураторы были те же. И вот эти кураторы к 1900 году убедились, что с русскими рабочими каши не сваришь. Спровоцировать можно на выступление, жестко, не заплатив деньги. И что дальше? Ничего нет. Никакой цепной реакции. А нужна цепная реакция. Я назвал сегодняшнюю лекцию "Ля-ля-тополя". Потому что в ней по сравнению с нашими обычными лекциями мало фактов. И довольно много рассуждений, болтологии. Но эти рассуждения важны. Без них не будет понятна ни личность Ленина, ни ход его политической карьеры. Так что оставим фактуру на следующую лекцию. И сейчас порассуждаем. Я уже говорил, что первоначально у Ленина не было клички "Старик". Стариками называли всех членов кружка студентов-технологов. Он возник до Ленина. И Ленина туда приняли на новенького. Он должен был сдать экзамен. И сдал. Приняли его по рекомендации Волкенштейна. И вот когда его приняли, он, конечно, как и другие технологи, мог на законных основаниях называться "Стариком". И одновременно ему дали индивидуальную кличку. Ленина назвали Ляпкин-Тяпкин. И когда еще попозже Мартов присоединился к старикам и спросил, почему Владимира Ильича так называют, в ответ ему расхохотались и сказали, а он у нас до всего своим умом доходит. Кто такой Ляпкин-Тяпкин? Это персонаж Гоголя из его комедии "Ревизор". Это провинциальный судья. А Ленин, как мы помним, был адвокатом. Согласно авторской ремарке Гоголя, Ляпкин-Тяпкин прочел 5-6 книг. И из-за этого стал себе позволять некоторое вольнодумство. Он был большой охотник до догадок. Реально это означало, что Ляпкин-Тяпкин был новохронологом. И городничий ему говорил, ну, послушай, что ты делаешь? Ты как начинаешь рассуждать про священную историю, то хоть святых выноси. Волосы дыбом встают. А Ляпкин-Тяпкин ему ответил, так я же до всего своим умом дошел. Этот Ляпкин-Тяпкин разработал схему мздоимства при помощи борзых щенков. Он брал взятки борзыми щенками. А потом их продавал по 100 рублей за щеночка. Ну, породистые щенки, охотничьих собак стоили очень дорого. То есть, подарили щеночка в немецком генеральном штабе Ляпкину-Тяпкину. Да он ни при чем, ну, щеночек, да, что здесь такого? А что это были за 5-6 книг, которые прочитал этот гуглевский персонаж? Одну книгу Гугль называет. Это книга английского Розенкрейцера и Агана Мейсона, которую изучали на первом градусе масонского посвящения. Это был масонский букварь. И вот на основании этого букваря Ляпкин-Тяпкин советовал городничему, как ему себя вести вот с этим страшным ревизором. Конечно, кличку Ляпкин-Тяпкин Ленин не сам выдумал. А ему дали его подельники – молодые ребята. И сам Ленин был в то время таким же молодым человеком в том возрасте, когда человек как на ладони. И все хорошо его видели и поняли. И дали эту кличку не случайно. Народ не ошибается. Ленин – это провинциальный масон и провинциальный самоделкин. С одной стороны, он прилижный ученик, исполнитель, который нуждается в приказах и зованиях. И Ленин был всю жизнь. Но что касается действий внутри задания, то он проявлял исключительную изворотливость, изобретательность. Хотя эта изобретательность была дубоватой. Все конструкции Ленина – это что-то вроде охлаждения греющегося компьютера путем установки на корпус тарелки со льдом или изготовления санок при помощи перевернутой табуретки и лыщ. Конструкция корявая, кривокоса. Но проблема решается и худо-бедно работает. До поры до времени. Это редкое сочетание крайней узости и несамостоятельности и одновременно технологического авантюризма, доходящего до бытового абсурда. Это и есть Ленин. Ленин некритически усвоил систему Маркса. Но не потому, что Маркс его в чем-то убедил, а потому, что это было домашнее задание. Ленин понял, что если он будет идти по этой стезе, то у него всегда будет стол и дом. Это его вполне устраивало. А откуда появится этот стол и дом? А дадут взрослые учителя, которых надо слушаться, чтобы он их слушался в гимназии. При этом Ленин, конечно, никогда ни минуты не думал о судьбе рабочих, о помощи рабочим, о создании рабочего движения. Ему это было абсолютно до фени. И он за всю свою жизнь не помог ни одному бедному человеку. Ему это просто не приходило в голову. Но одновременно он увидел в марксизме то, что не увидели или не захотели увидеть другие марксисты. Марксизм – это политическая доктрина. А цель любого политика – личная власть. Забота о рабочих – это прикрытие основной цели. А поскольку марксизм сам по себе доктрина шарлатанская, то о рабочих можно не думать вообще. Причем здесь рабочие? Парадоксально, но такая точка зрения сближала Ленина с самим Марксом, который, как известно, в свое время заявил, что он не марксист. Когда Ленина посадили в тюрьму, то он, как и любой другой политик в его положении, стал очень переживать. А не перехватят ли инициативы его подельники, которые остались на свободе? Но, к счастью для Ленина, их скоро всех пересажали. На этом этапе и нельзя было говорить о каком-то безусловном лидерстве Ленина. Союз за освобождение рабочего класса состоял из двух-трех кружков, которые управлялись пятью людьми. Тремя студентами-технологами и двумя пришлыми варягами, которых направили укреплять кадры масонские ложи. Это Ленин и Мартов. В принципе, никто из этих пяти не преобладал. К счастью для Ленина, скоро пересажали всех его подельников и основной состав этого крошечного союза. При этом выяснилось, что больше всего деятельности этого союза мещали рабочие. Это были бестолковые, малограмотные люди, которые не понимали, во что они ввязались. И при первом же допросе они давали подробные показания на своих руководителей. Просто не понимая, что занимались антигосударственной деятельностью. Давайте с вами подумаем, а что такое диктатура пролетариат? Кто ее должен осуществлять? Пролетариат – это как? И что это тогда будет за диктатура? Эдуард Бернштейн в это время сказал, а Ленин очень внимательно читал его произведения, что диктатура пролетариата при неразвитом рабочем движении и при низком уровне образования и культуры, в том числе культуры политической рабочих, неизбежно будет диктатурой партийных журналистов. Эдуард Бернштейн был дурак. Диктатура – это строй, во главе которого стоит диктатор. А кто такой диктатор? Это наглый узурпатор и тиран, который пришел к власти, перешагивая через трупы своих соперников и попирая все законы. Вот что такое диктатор. И его власть – это власть чистого насилия. И этот диктатор должен быть один. Это не класс, и это не сословие, а это один человек. Значит, Эдуард Бернштейн сказал, что диктатура пролетариата – это диктатура журналиста. Одного журналиста, главного редактора. Но как этот главный редактор сможет захватить власть в государстве? Он должен на кого-то опираться. И опираться на реальные силы. Не на мифический пролетариат, бомжей, зверюшек каких-то, растения, а, например, на крупных землевладельцев. Или капиталистов. Или влиятельную национальное меньшинство. Тогда он сможет захватить власть и стать их ставленником. Но при этом они будут его контролировать. Он будет марионеткой, и они будут ему указывать, что и как делать. Этот диктатор будет диктатором липовым. Поэтому диктатор, он и может прийти к власти только как ставленник фиктивных сил. Бомжей, например. И тогда он не будет ничем стеснен в своем диктаторстве, в своем тиранстве. Власть будет абсолютной. Но как он может прийти к власти, потому что, повторяю, он должен на кого-то реально опираться? А в этом случае он должен опираться на внешние силы. Он пообещает предать Родину этим силам. Отдать значительные части территории своего государства. Ввязаться в невыгодную войну, которая не нужна этому государству. То есть, реально это шпион. И больше ничего. Конечно, в случае социал-демократии есть смягчение через демагогический интернационал. Ведь Ленину деньги давал не немецкий генеральный штаб. Ему деньги давал член интернационала, неведомая зверушка Парус. Кстати, Парус в переводе на русский язык означает "малыш". В тюрьме людям нечего делать. И они от безделья лезут на стену. Например, там есть много гомосексуальных покупщик-каламбуров. Называют карандаш "ракандаш". Называют, называют, шутят. Потом сокамерник к этому привыкает. Ему говорят "ракандаш". А он говорит "на". И протягивает карандаш. Ему говорят "ну, сам сказал, давай становись". Дело в том, что люди, когда изучают историю социал-демократии, они сходят с ума. Им все время говорят "рабочие, рабочие, рабочие, рабочие, рабочие". Трудятся рабочие, работают на заводе рабочие. Мы хотим рабочих. Рабочие туда, рабочие... Какие рабочие? Где в социал-демократии рабочие? Уберите этот гной словесный. В социал-демократии это совершенно не про рабочих. Там нет никаких рабочих. Понимаете? Конечно, можно, если вы изучаете историю социал-демократии, вы можете легенду изучить, историю профсоюзного движения. Но это, знаете, дело десятое. Как будто астроном, который от нечего делать, читает астрологический тракт. Ну, просто, чтобы посмеяться или подумать, как бабла срубить. Но это другое. Говорить, что социал-демократы - это рабочие, это равно, что говорить, что вольные каменщики - это люди, которые с мастерками и фартуках строят коровники. И строят по ночам, конспиративно, чтобы их не видели. Они собираются в ложи и строят коровники. Это тайные рабочие такие. Таких рабочих у социал-демократов нет. Поэтому у историков партии, если это честные люди, а не люди, которые сознательно занимаются фальсификацией, никогда не сходятся концы с концами. Они не понимают, чем занимается реальная эта организация и что ей нужно. Ленин, находясь в тюрьме, а затем в ссылке, разработал четкий план. Первое. Ни при каких условиях не брать рабочих в партию и не иметь с ними никакого дела. Как потом горько шутил Мартов, Ленин сделал настолько архиконспиративную рабочую партию, что рабочие потом ее не могли найти из-за этой конспирации. При этом Ленин понимал, что нужно поддерживать демагогию рабочей организации, разглагольствовать о правах рабочих, о том, что они рабочих очень любят. Разумеется, такой элемент демагогии есть вообще в любой социал-демократии. Есть социал-демократия для внутреннего употребления. У основных держателей международной фирмы "Интернациональ", у которых контрольный пакет акций. И вот эти социал-демократические партии внутри страны действительно заботятся о рабочих, создают идеологию для рабочих правсоюзов, занимаются образованием рабочих, сглаживают конфликты между работодателями и рабочими. Если речь идет о социал-демократических партиях, которые принадлежат к миноритарным акционерам, это мелкие государства, второстепенные, но входящие в пул, то здесь социал-демократия используется для того, чтобы контролировать этих людей, контролировать эти государства. Если социал-демократическая партия государства, которая является конкурентом фирмы, то для "Интернациональ" это база шпионажа и саботажа. Ленин вел себя как социал-демократ, оперирующий во враждебном государстве, конкуренте. А у его подельников, меньшевиков, были на этот счет иллюзии. Они себя считали, по крайней мере, миноритариями. А иногда, например, после февраля 1917 года, в период эйфории, даже стали считать себя хозяевами. Это, конечно, было безумием. Ленин никогда не пускал русских в центр управления фирмы "Интернациональ". Значит, первый пункт – не брать рабочих и забыть о их существовании. Заниматься демагогией, но с рабочими не связываться. Названия есть, а рабочих нет. Второе. Надо создать газету и объединить вокруг себя, как главного редактора, редакторский коллектив, отождестив его с фиктивной рабочей партией. Если есть газета, в ней можно нарисовать что угодно. В том числе, мощную социал-демократическую организацию, которая занимается организацией классовой борьбы за бастовок и так далее. То есть, нарисовать и само рабочее движение, и руководство этим рабочим движением. И третье. В этом качестве выйти непосредственно на западных кураторов, финансистов и добиться включения в исполком второго "Интернационала" в качестве представителей России. Замкнуть денежные потоки на себе. Получать деньги из западных разведцентров не через посредников, а из рук в руки. Таков был план-минимум Ленина, который он сформулировал, находясь в ссылке в тюрьме, с которым он до конца ни с кем не делился, но который, судя по его действиям, несомненно существовал. И именно в таком виде. Ленин, как я уже говорил, бил шведом. Шведы люди довольно тупые. У них компьютер работает на лампах. Но если они считают дважды 2-4, они считают правильно. И в отличие от русских, если они посчитали и решили что-то сделать, они это делают. И программа была осуществлена Лениным с железной последовательностью. Правда, он недооценил масштаб и скорость политических процессов в России. И ему пришлось в 1905 году на ходу перестраиваться. Но он перестроился, потому что его первоначальный план был такой же русской импровизацией. Импровизацией Ляпкина-Тяпкина. Но это уже другая история. Вот что я хотел сегодня сказать. Может быть иногда немножко сумбурно. По-моему, нет. Но я это сказал, и вы это запомните. Это очень важное обстоятельство. Которое объясняет в поведении Ленина почти все. А может быть и просто все. Ленин был очень похож на Дмитрия Евгеньевича Галковского. Но мы любим Дмитрия Евгеньевича не только за это. У него есть вторая половина мозга, другая. Это половина писателя, философа, мечтателя. Наивного человека в хорошем смысле этого слова. И человека благородного. Но Дмитрий Евгеньевич жил в настолько страшных условиях, что он должен был все время считать. Считать и делать выводы беспощадные. И принимать единственно правильное решение. И вот он это делал. Всю жизнь. Это очень трезвый человек. Вот таким трезвым человеком был также Ленин. И Дмитрий Евгеньевич мне сказал, что он у Ленина в молодости многому научился. У него не было учителей, не было людей, которые могли ему помочь. Он занимался сам. И он прочитал полное собрание сочинений Ленина. И его писем. И увидел там то, что он должен был увидеть. Он увидел жестокого, безжалостного робота, который всегда принимал очень четкие, ясные и рациональные решения. А потом эти решения осуществлял. И его не останавливало ничего. Таким был Ленин. И таким стал Дмитрий Евгеньевич. Поэтому он достиг в жизни очень многого. Хотя, по своей сути, это был мягкий, слабый человек. Мечтательный и не приспособленный к борьбе за существование насмерть. Но вот так получилось, что Ленин ему очень здесь помог. И, конечно, помогли некоторые особенности его личности. И некоторые его генетические особенности, которые передались от родителей. И от отца, и от матери. Ну что же, на этом мы сегодня завершим. Присылайте замечания. Присылайте донат. Ставьте лайки. Подписывайтесь на патреон. Оставайтесь всегда с нами. До новых встреч!

Создано автоматически 27.01.2025