Чапаевские чтения. Фильм о Чапаеве: Сценарий. Часть 1

Русское слово. 11.10.2021

Чапаевские чтения.

Фильм о Чапаеве:

Сценарий. Часть 1

 

Чапаев стал неотъемлемым элементом российской культуры в конце 1934 года, когда вышел знаменитый фильм. В отличие от большинства подделок советского кинематографа это действительно крупное произведение.

«Чапаев» традиционно относится к донельзя идеологизированным пропагандистским лентам сталинского кинематографа, вроде «Ленина в Октябре», «Броненосца «Потемкина»» или трилогии о Максиме.

Кадр из фильма "Чапаев"

Это неверно. Белые, будь их воля и их победа, тоже сняли бы «Чапаева». Герой фильма - это народный тип, русский солдат, действующий в предложенной исторической обстановке в меру своего разумения. В образе Чапаева есть историческая правда и обаяние. И, между прочим, в конце фильма белые побеждают, Чапаев гибнет. В свете этой гибели иначе воспринимается его фанфоронада «мы академиев не кончали».

Белые показаны в фильме с максимально возможной долей сочувствия. В результате возникает картина национальной трагедии, народной войны, народной не в смысле совместного отпора врагу, а войны внутри народа, когда брат идет на брата, и где нет, и не может быть, победителей.

Здесь «Чапаев» перекликается с произведениями Михаила Булгакова, посвящёнными Гражданской войне.

Несмотря на неизбежную схематичность и театральность, объясняемую общим уровнем тогдашнего кинематографа (не российского, а мирового), «Чапаев» выглядит более реалистическим и более подлинным произведением, чем фильмы позднего СССР. Кроме всего прочего, это объясняется тем, что советский мир тогда находился в стадии формирования, и персонажей фильма играют не советские, а русские актеры. Они иначе двигаются, у них другое произношение, кажущееся нам немного иностранным, «эмигрантским». Тип современных русских сформировался только после войны 1941-1945 годов. Мы стали другими. Не «англичанами», а «американцами» - жителями другой страны и другой эпохи. Русские получили независимость от своей метрополии – Российской империи - и стали жить в другом государстве, объединенном с такими же товарищами по несчастью в Советский Союз. А затем Советский Союз распался. Но стала ли Российская Федерация прежней метрополией?

Разумеется, кинематографический образ Чапаева весьма отдалённо напоминает персонажа Фурманова. Он также не очень похож на подлинного Чапаева. Сохранилась документальная съемка 1918 года, где Василий Иванович беседует со своим начальником Захаровым: у Чапаева небольшая борода, умное подвижное лицо и руки человека, никогда не занимавшегося физическим трудом.

Этот реальный образ вытеснил образ, созданный актёром Бабочкиным, ему и поставлены многочисленные памятники.

У поезда на станции г. Николаевска С. П. Захаров (слева) и В. И. Чапаев. Сентябрь 1918 года.

Мы неоднократно отмечали исключительную лживость чапаевской легенды. Учитывая особую роль кинематографа 30-х, воспринимавшегося зрителями с почти религиозной экзальтацией, в этом нет ничего удивительного. Тем более, что сам Советский Союз к этому времени доразвился до стадии теократического государства.

После съёмок «Чапаева» «как в кино» только началось, реальность стала творчески преображаться в соответствии со сценарием, появились многочисленные потомки, сказания, волшебные воскрешения и, наконец, анекдоты.

Удивительно другое. Обстоятельства съемок фильма не менее, если не более, фантазийны.

Поговорим о чудесах советского кинематографа.

Во-первых, до сих пор непонятно, кто и когда написал сценарий «Чапаева».

В титрах указано, что сценарий написан «по материалам Д. А. Фурманова и А. Н. Фурмановой». Кем он написан, не указано. Считается, что сценарий «был предложен» вдовой Фурманова в 1932 году неким «братьям Васильевым», будто бы снявшим «Чапаева». Однако этот сценарий был ими отвергнут, и они решили переписать его заново. С этой целью «братья Васильевы» будто бы проделали огромную работу: ездили в творческие командировки по местам боёв, встречались с сотнями (!) однополчан Чапаева и месяцами сидели в архивах.

И вот после такой подготовки написали сценарий «Чапай», третий вариант которого был опубликован в сентябре 1933 года в ленинградском журнале «Литературный современник».

Конечно, никакой подготовительной работы «братья Васильевы» не вели и вести не могли. Фильм не считался приоритетным и финансировался по второй категории.

Да и опубликованный сценарий весьма отдалённо походил на снятый фильм. Говорится, что «братья Васильевы» два раза его радикально перерабатывали, причём материал, отснятый в сезон 1933 года, почти весь пошёл в отвал, к тому же сняли тогда мало, ввиду аномально дождливой погоды. Кроме того, в 1934 году поменялся состав актеров. Фильм монтировали на коленке и еле успели к ноябрю 1934 года – не успели даже отпечатать афиши.

Отчасти странный график объясняется тем, что съемки ориентировались на успех голливудского фильма «Вива Вилья!», посвящённого народному герою мексиканской революции. Фильм о Панчо Вилье по сравнению с «Чапаевым» снят плохо, но сама тема та же – Гражданская война и взаимодействие затеявшей её масонской интеллигенции с восставшим народом. Так сказать, диалог вольных каменщиков с каменщиками простыми. Голливуд и советское кино тогда были сообщающимися сосудами, и решения принимали люди, видящие всю картинку – и там, и здесь.

В 1933 году в США вышла биография Панчо Вильи, которая и послужила основой сценария. Аналогия между гражданской войной в Мексике и гражданской войной в России была общим местом со времен Джона Рида. Сначала Рид был военным журналистом и информатором американских спецслужб в Мексике, а затем в России. И в том, и в другом случае он написал книги, сыгравшие важную роль в мифологизации местного «национально-освободительного движения». Можно сказать, что Джон Рид был Фурмановым Панчо Вилья – он с ним участвовал в военных действиях и создал литературный образ этого человека.

Важно понимать, что для «людей, принимающих решения», тогда не было особой разницы между русскими и мексиканцами. Если бы они увидели Чапаева, скачущего по уральским степям в сомбреро и пончо, а Панчу Вилья, скачущего в папахе и бурке по мексиканским прериям, они бы заметили подмену далеко не сразу. Для них это были тупые туземцы в нечеловеческой одежде.

Парадокс в том, что «Чапаева» сняли в отличие от «Вива Вильи» не американцы, а «мексиканцы», и образ Чапаева получился другой. Панчо Вилья - это Санчо Панса из комедии положений, а Чапаев – основатель будущего аристократического рода молодой нации. Жизнь Панчо Вилья (как и жизнь подлинного Чапаева) - результат игры случая. В целом, в Мексике ничего не происходит, «в Багдаде всё спокойно». Вероятно, до такой стадии дошла и современная жизнь в РФ, типичного латиноамериканского государства. Здесь могут быть головокружительные политические пируэты, удачные реформы, экономические провалы, но, в сущности, какая разница? Чили всегда будет Чили. И в 1721 году, и в 1821-м, и в 1921-м, и в 2021-м. Государство и общество, показанное в «Чапаеве», другое. Это нечто вроде молодой России Петра I. Не случайно фильм о Чапаеве и фильм о Петре I сняты почти в одно и то же время и во многом перекликаются.

В этом смысле для «людей, принимающих решения», «Чапаев» оказался неприятным сюрпризом. Получилось не совсем то, что ожидалось. Думаю, это подспудное раздражение (на поверхности придраться было не к чему) и обусловило позднейшую возню вокруг «Петьки и Василия Ивановича». Чапаев должен был быть идиотом: или идиотом из пропагандистского лубка – на лубок снятый фильм не похож, или идиотом из туземной истории про восставших дехкан, пеонов и кули – с песнями и плясками. На «Свадьбу в Малиновке» «Чапаев» тоже непохож. «Чёрный ворон» и «Кукарача» - разные жанры.

«Братья Васильевы» в течение длительного времени занимались монтажом, редактированием и переводом западных фильмов. Вероятно, известие о выходе биографии Панчо Вильи, а затем о начале съёмок стимулировало их активность. Сценарий «Чапай» был опубликован вскоре после выхода биографии мексиканского революционера, а съемки проведены в ударном порядке весной, летом и осенью 1934 года после успешного выхода на экраны голливудского фильма. «Панчо Вилья» вышел в апреле 1934, а «Чапаев» - в ноябре.

Однако непонятно, как «братьям Васильевым» удалось в ударном порядке продавить свой проект, а главное, как им удалось написать отличный сценарий, а затем снять киношедевр.

Что касается сценария, то ответ на этот вопрос можно поискать в случае с другой пропавшей грамотой – сценарием фильма «Цирк».

Во время выхода на экраны «Чапаева» в Московском мюзик-холле состоялась премьера оперетты «Под куполом цирка». Её авторами считаются «Ильф и Петров» (почти братья), а также совсем брат «Петрова» Валентин Катаев. Как известно, эта троица ранее написала «12 стульев» и «Золотой теленок». Официальная история написания этих шедевров (кстати, оценённых Владимиром Набоковым) такова: Катаев разработал некий коммерческий проект и нанял себе двух «литературных негров» - Ильфа и Петрова. Первоначально предполагалось, что авторами будут все трое, но Катаев в результате снял своё имя, так как его вклад в работу оказался равным нулю. Неожиданно для него два посредственных журналиста написали очень хорошую книгу.

А вот в случае с опереттой стеснения у Катаева не было. Стеснение возникло позднее – и у всех трёх «авторов». В 1936 году на основании оперетты был снят фильм «Цирк». Катаев, Ильф и Петров деньги за сценарий получили, но ставить свою подпись под фильмом отказались. Якобы там было слишком много режиссёрской правки.

Братья Васильевы - творческий псевдоним советских кинорежиссёров и сценаристов, однофамильцев Георгия Николаевича (слева) и Сергея Дмитриевича.

В условиях гиперинформационного общества постепенно стало ясно, что дилогия об Остапе Бендере написана Михаилом Булгаковым. Это сложное многоплановое произведение, лишь замаскированное под юмористические похождения обаятельного жулика. «Цирк» - вещь, конечно, слабее, но зачем там тройное соавторство, а затем тройное инкогнито?

И зачем в «Чапаеве» фигурируют до этого видом не виданные и слыхом не слыханные чуды-юды «братья Васильевы»?