Что достаточно знать о Маяковском - 1
Что достаточно знать о Маяковском - 1
I
Со времён Плутарха заметили продуктивность сравнительных жизнеописаний. Действительно, проще всего вести изложение, сравнивая двух лиц, ибо «всё познаётся в сравнении». Наиболее продуктивно, впрочем, находить пары, находящиеся друг с другом в оппозиции, и ещё лучше, если это современники и люди одной культуры. Если брать русскую литературу 20-х годов прошлого века, это, несомненно, Маяковский и Булгаков.
Это люди одного поколения, одного социального происхождения, оба родились в провинции. Оба рано потеряли отца. Оба исключительно талантливы. Оба общительны и красивы – такие люди становятся душой общества и насаждают вокруг себя свою собственную культуру общения и мыслей. Оба, так сказать, «лиро-сатирики».
Но один из них русскую культуру отверг и построил свою жизнь на её отрицании и даже ниспровержении, а второй считал своей жизненной задачей быть её продолжателем.
Каков итог? Ответ на этот вопрос очень важен, ибо здесь таится ответ не только на то, что произошло с нашей цивилизацией, но и на то, что с нами будет дальше.
II
Маяковский знал только один иностранный язык – грузинский. Говорил на нём достаточно хорошо, а выучил ребёнком, то есть само собой. Как это ни парадоксально, исключительные филологические способности могут затруднять сознательное изучение языков, так как словесные формы запоминаются «творчески». Незнание иностранных слов и грамматики подменяется их выдумыванием. К языкам были совершенно неспособны Чехов, Бунин и Горький, и это при том, что все они подолгу жили за границей.
Считается, что Маяковские происходят от полумифических «запорожских казаков», такие отсылки в девяти случаях из десяти являются ложью. Так называемое «малороссийское дворянство» происходит из детей священников, лавочников, солдат и тому подобной публики, которые списочным порядком утверждались в дворянском сословии в пику настоящему дворянству Западного края, то есть польской шляхте. Получив дворянство в начале 19 века, все эти люди впоследствии утверждали, что были дворянами и в 18 веке, и даже в 17, но документы «затерялись». При этом знатные, по их мнению, предки либо выдумывались, либо брались из числа известных исторических персонажей, часто по созвучию имен.
Реальные же факты заключаются в том, что отец Маяковского родился на Кавказе и хорошо знал грузинский язык, его мать тоже родилась на Кавказе и тоже говорила по-грузински. И муж, и жена также говорили по-армянски. Представители кавказской общины в Москве считали Маяковских грузинской семьёй. На примесь восточной крови Маяковского указывает и его внешность, не русская, а скорее средиземноморская, а также раннее половое созревание, характерное для кавказцев.
Маяковский родился в селении Багдади, недалеко от турецкой границы, в семье лесничего. В 1901 году он вместе с матерью переехал в Кутаис, где вскоре поступил в местную гимназию. В этой гимназии в своё время учился его отец (не закончил) и дядя, старший брат отца. Дядя кончил Лесной институт в Петербурге, именно он сделал протекцию брату в лесной департамент.
Отец Маяковского продолжал жить в Багдади, где в феврале 1906 года случайно укололся булавкой и умер. По иронии судьбы, булавкой он укололся, подготавливая бумаги для переезда на новую службу в Кутаис, то есть к семье.
Считается, что из-за трагикомической смерти отца Маяковский немного рехнулся, стал мыть руки по десять раз в день, браться за дверные ручки рукавом пиджака и ходить в гости с мыльницей.
На самом деле, мания чистоплотности появилась у Маяковского ранее. В возрасте 9 лет он заболел брюшным тифом, мать ему объяснила, что это следствие несоблюдения гигиены, и маленький Володя запомнил урок на всю жизнь.
Запомнил потому, что это соответствовало его психотипу. Маяковский был аккуратистом, сам стирал и штопал своё бельё, вещи раскладывал по полочкам, а полочки протирал тряпочкой. Беда в том, что в юношестве Маяковский был по роду своей деятельности хулиганом и плейбоем, к тому же в 1917 в России рухнула санитарная служба. Поэтому Владимиру Владимировичу приходилось постоянно лечиться от венерических заболеваний. Делал он это обстоятельно, с соблюдением карантинных предосторожностей, что со стороны создавало картину компульсивного поведения. Если таковое и было, то на уровне акцентуации (то есть не психического расстройства, а особенностей личности).
Надо сказать, что история с отцом Маяковского довольно странная. Он должен был быть довольно состоятельным человеком. Смерть в колонии влиятельного чиновника (в его ведении находилось около 100000 гектаров леса), деятельность которого связана с финансовым надзором, всегда подозрительна. Тем более, когда она происходит перед новым назначением и при весьма странных обстоятельствах. Да ещё в условиях бунта и военного положения.
Непонятно, почему после смерти Владимира Константиновича у его семьи не осталось никаких средств к существованию. Ещё более непонятно, почему семье с несовершеннолетними детьми выделили издевательскую пенсию в 10(!) рублей в месяц и не выплатили солидного единовременного пособия. И совсем непонятно, почему вдова Владимира Константиновича спешно распродала всё имущество и уехала в Москву, где у неё не было ни связей, ни родственников (не считая дочери - бедной студентки), и где она никогда не жила. А ведь на Кавказе у неё и её умершего мужа была масса родственников и знакомых.
Владимира Константиновича могли убить и ограбить: лесничие, тем более иностранцы, вызывали у населения ненависть, а в Грузии начались вооружённые столкновения с русскими властями. Но это вызвало бы помощь и сочувствие администрации в двойном размере.
Приходится предположить, что Владимир Константинович совершил серьёзное должностное преступление и покончил с собой. Из сострадания к детям дело не стали возбуждать, а добровольный уход из жизни подали как несчастный случай – в условиях крайне негативного отношения православия к самоубийцам это была обычная практика.
Я ничего не утверждаю, но это тема должна быть подробно исследована. А она не исследовалась вообще.
(Кстати, Владимир Маяковский был патологический картёжник. В карты тогда играли все, все на деньги и все подолгу. Развлечений было мало. Но Маяковский выделялся даже на этом фоне, а главное у него была одна очень нехорошая черта. Он отыгрывался до посинения. Его спасало только то, что он был знаменитостью и играл, в основном, с поклонниками.)
В Москву Маяковские приехали в августе 1906 года. До этого они никогда не были в России. Володю отдали в 4 класс гимназии. Русские тут же окрестили его «Идиотом Полифемовичем» (удивительно точное прозвище, приведшее в восторг Бунина) и устроили бойкот. К тому же уровень знаний, полученный в Кутаиси (то есть в провинции, причём колониальной), совершенно не соответствовал московским требованиям. Володя учился на одни двойки и был исключён из «золотого пятого класса». До «физики Краевича» он не дошёл.
Это было, как говорит Поля из маяковской «Бани», «не смешно». В переломном подростковом возрасте Маяковский пережил смерть отца, лишился привычной обстановки, подвергся травле сверстников и, наконец (о чём ниже), докатился до тюрьмы.
Всю жизнь он писал с орфографическими ошибками, а грамматики не знал вообще. Запятые и точки в его стихах расставлял Осип Брик. Маяковский мог вместо «узнав» написать «узнаф» и говорил «лОжите». О физике, химии, географии он имел представления самые отдалённые, его выступления на многочисленных собраниях были смесью невежества и советского канцелярита:
«Прежде всего, на чём я настаиваю, это то, что Шкловский глубоко учёный человек по литературной линии. Он является основателем формальной школы. Обычно принято думать, что формальная школа противоречит марксизму и что формальная школа целиком объяла Леф. Формальная школа не противоречит марксизму вот в каком отношении. Вы знаете, товарищи, что, например, вся химия в своих источниках возникновения, что все химические процессы целиком диктуются социальными условиями. Переход, например, на другие красящие вещества диктуется переращением текстильной промышленности. Это значит, что химию нужно рассматривать в зависимости от социологии. Но внутри химии существуют особые химические соединения. Можно говорить о химии, взявши периодическую систему элементов».
Всё это следствие неполученного вовремя среднего образования. По своим природным качествам Маяковский был умным человеком. Он мыслил логично и рационально, легко ориентировался в незнакомой обстановке, был остроумен. За счёт этих качеств он многое наверстал. Но он так и не получил среднего образования. В условиях нормальных это создавало бы некоторые неудобства. В условиях кризиса культуры это стало катастрофой.
Уезжая в Москву, Маяковские рассчитывали на поддержку от старшего брата отца – Михаила Константиновича. С его помощью в Петербурге удалось выхлопотать увеличение пенсии с 10 до 50 рублей. Это всё равно неправдоподобно мало. В советское время Маяковские могли по этому поводу элементарно врать, но обстоятельства их жизни в Москве свидетельствуют о стеснённых материальных обстоятельствах. Например, они были вынуждены сдавать часть своего жилья в субаренду бедным студентам. А дети подрабатывали кустарным промыслом (выжиганием по дереву, росписью тарелочек и т.д.)
Михаил Константинович к этому времени жил в Гродненской губернии, где продолжал работать по лесному ведомству. Однако, в сентябре 1906 года он внезапно умер. Видимо, от укола булавкой – в стране шла кровавая революция с перманентными вооружёнными восстаниями.
Свою мать Маяковский по украинскому обычаю всю жизнь называл на «вы», но не уважал и не считался с её мнением – по обычаю грузинскому. После смерти отца он стал вести себя как хозяин семьи. Что самое интересное, мать сочла такое поведение 12-летнего (!) сына приемлемым.
Первое время знакомства Маяковских в Москве состояли из кавказцев. В основном, кавказцы же были их квартирантами. К Володе они относились очень хорошо. Первым квартирантом был молодой кутаисец Исидор Морчадзе, он говорил с Маяковским по-грузински и вообще считал его грузином – из-за внешности и из-за отсутствия акцента. Морчадзе был членом международной террористической организации, вооружённым бандитом эсеровским боевиком. С большой долей уверенности можно предположить, что он также был агентом охранного отделения. Добрый дядя поил Володю вином и рассказывал завлекательные истории про то, как в 1905 году был членом «Кавказской боевой дружины» и телохранителем Горького, грабил банки и стрелял полицейских. Всё это резко контрастировало со скучной и неприветливой пятой гимназией, где в это время учился Борис Пастернак и которую ранее закончил Владимир Соловьёв.
Весной 1906 Морчадзе с подельниками ограбил московский банк «Купеческое общество взаимного кредита». Вскоре он уехал на западную границу для обеспечения контрабанды оружия, а вместо себя привёл второго квартиранта – грузина Василия Канделаки, тоже убийцу революционера. В это время Маяковский подружился со студентом Иваном Караханом (Караханяном), тот решил всерьёз заняться образованием Маяковского. Давал читать масонскую тарабарщину («переписка Энгельса с Каутским»), рассказывал, как уходить от слежки:
«Вот сижу я в конке, вижу, что за мной следят, я быстро выпрыгиваю через переднюю площадку и на ходу вскакиваю в другую конку, в третью и, таким образом, заметаю следы; или, зная проходные дворы в Москве, быстро исчезаю через них».
Щенка натаскивали, потом стали посылать на мелкие дела – чтобы обвык. Дали погоняло. Об учёбе в гимназии речи уже не было.
Первый раз Маяковского арестовали весной 1908 - в нелегальной типографии в районе Большой Грузинской (что символично). Продержали неделю и выпустили за малолетством. Не выпустили сразу, потому что при задержании он сказал, что ему 17 лет, а при осмотре в полиции врач уточнил: «Физическое развитие 17-19 лет».
Второй раз Маяковского арестовали в январе 1909 и продержали в тюрьме более месяца. Примечательно, что в протоколе задержания было написано, что Маяковскому на вид около 21 года. Арест был профилактический – Маяковский был сявкой, ошивающейся вокруг шайки грабителей. Но у него нашли браунинг с патронами. А это переводило дело в иную плоскость.
Маяковского выручили кавказские связи. За него вступился друг отца - бывший заместитель начальника тюрьмы «Кресты» Махмуд-Беков, случайно арестованный в квартире Маяковских. Он заявил, что пистолет его, он его случайно забыл во время предыдущего посещения. Сам пистолет-де был выдан ему после покушения со стороны революционеров, когда он уволился из тюремных служащих и перешёл на работу в почтовое ведомство. А номер браунинга забыл.
Маяковского отпустили.
Крепко он сел в третий раз – в июле 1909 года. Как это ни парадоксально, это было самой большой удачей в его жизни. Но об этом в следующем посте.
III
Остановлюсь на странностях с возрастом. И на странностях семейных отношений Маяковских.
Маяковский в 14 лет выглядел на 17-19, имел рост около 180 см и говорил басом. Он считал себя главным в семье, и мать его слушалась.
Всего в семье Маяковских родилось пять детей:
Людмила – родилась в 1884, Александр – родился в 1886 и вскоре умер, Константин – родился в 1888 и умер в 1891 от скарлатины, Ольга – родилась в 1890 и Владимир – родился в 1893.
Владимир был похож на отца – высокого человека, говорящего басом. Он похож на своих сестёр. Но на мать Маяковский похож весьма отдалённо.
До Владимира в семье умерло два мальчика. А что если умер и третий, а Маяковские усыновили незаконнорожденного сына Владимира Константиновича от грузинки? Который был старше на год-два-три, и, кроме того, из-за южной крови развивался быстрее?
Жена Горького Андреева так описывает знакомство с Маяковским в 1914 году.
«- Давайте, - предлагаю, - пойдём в лес грибы собирать.
- Да я никогда в лесу не был.
- Извините, но этому я поверить не могу. Вам двадцать-то лет есть?
- Ох, - говорит, - мне гораздо больше.
Так он и не сказал, сколько ему лет.
- Ну, пойдёмте!
- Я грибов не знаю, никогда их не собирал.
- Ну что же, разберемся. Увидите гриб, вы - ко мне. Покажете, а я скажу, что это, поганка, или сыроежка, или еще какой гриб.
Пошли мы. Час или полтора ходили по лесу. И вдруг с него слезла вся эта шелуха. Он стал рассказывать, как был он маленький, как жил на Кавказе. Рассказывал, что мать его вроде как бы прачка, потом я узнала, что мать у него была учительница. Не знаю, зачем он это сказал: не то посмеяться ему надо мной хотелось, не то ещё что. Трудно бывает таких людей сразу понять.
Потом он стал мне рассказывать про свои стихи, читать их вслух, и совсем не такие, какие я читала. Помню, мне очень понравилось одно, оно начиналось так:
Послушайте!
Ведь, если звёзды зажигают -
значит - это кому-нибудь нужно?..»
По обстоятельствам беседы видно, что Маяковский вёл себя искренне, и никакой нужды врать по поводу матери у него не было. Да и не в его характере были такие мистификации.
В 1916 году Маяковский пишет поэму «Человек». Уже по названию видно, что это футуристская абстракция. Тем не менее, педантичный автор предельно точен в описании отца, встреченного в абстрактном загробном мире:
Рядом отец.
Такой же.
Только на ухо больше туг,
да поистёрся
немного
на локте
форменный лесничего сюртук.
Раздражает.
Тоже
уставился наземь.
Какая старому мысль ясна?
Тихо говорит:
«На Кавказе,
вероятно, весна».
Бестелое стадо,
ну и тоску ж оно
гонит!
Взбубнилась злоба апаша.
Папаша,
мне скушно!
Мне скушно, папаша!
Незадолго до этого, в 1913, Маяковский пишет своеобразный триптих: «Несколько слов обо мне самом», «Несколько слов о моей маме» и «Несколько слов о моей жене» (женой оказывается луна).
В стихотворении о маме нет ничего. Мамы – нет. Только
«У меня есть мама на васильковых обоях»
Дальше набор слов. Мама больна, может быть, умерла, с ней связаны какие-то символы. Что за мама на васильковых обоях – непонятно. Это какая-то фотография или, может быть, просто икона девы Марии. Образа матери в стихах Маяковского нет.
Интересно также, что «Несколько слов о себе самом» начинается с печально знаменитой фразы:
«Я люблю смотреть, как умирают дети».
А заканчивается так:
Я одинок, как последний глаз
у идущего к слепым человека!
Это стихотворение можно интерпретировать по-разному, смысл всегда будет ускользающим. И только в одном случае фокусировка станет чёткой – БАСТАРД.
Тогда все муки Маяковского и вообще всё его творчество (да и личная жизнь) встанут в единый ряд мировой литературной традиции. А Маяковский был человеком очень аккуратным, рациональным и прямым: «Всё что вижу, то пою». Мать он не видел. И очень видел себя в роли мирового изгоя и непонятого одиночки. Когда хочется, чтобы пожалели, а за что пожалеть - объяснить нельзя. Пожалейте, и всё. Как зверушку.
Один из поклонников спросил Маяковского про «умирающих детей». Маяковский мог бы рассвирепеть или отшутиться. Но он (после долгого молчания) ответил просто и непонятно:
- Надо знать, почему написано, когда написано и для кого написано…
Говоря про происхождение Маяковского, в советских школах цитировали две строчки:
Я – дедом казак
Другим – сечевик.
Немножко нелогично, так как сечевики – казаки, но понятно, что Маяковский с Украйны, украинец. В высших учебных заведениях цитировали три строки
Я – дедом казак
Другим – сечевик.
А по рожденью грузин.
Это свидетельствовало о том, что Маяковский интернационалист. Но очень редко богатая мысль поэта цитировалась полностью:
Я – не из кацапов-разинь.
Я – дедом казак
Другим – сечевик.
А по рожденью грузин.
Главная строчка тут первая. Это и есть национальность, которую себе сознательно выбрал бастард Маяковский – НЕРУССКИЙ. Хотя и по языку, и по биографии, и по культуре (правда, им отвергаемой) он, конечно, русский человек. Просто русским ему было быть с 1917 года невыгодно и даже опасно. А зацепки для выправления бумаг были. Он их выправлял, выправлял 12 лет, вроде всё выправил.
А потом взял и застрелился. Вслед за разиней Есениным.
