105. Что такое Интернационал - III. Лекция Клетчатого по современной истории (№10)

https://www.youtube.com/watch?v=QWDy24mviuM

Други мои! Дорогие ютуболазы и ютуболазки!

Мы продолжаем цикл наших лекций об Интернационале, но вначале я хочу ответить на пару замечаний, которые были в процессе обсуждения предыдущих лекций. Ну, во-первых, кто-то сказал, что я вот назвал Ленина на какой-то фотографии пьяным, краснорожим, злым вот, и как-то это все непонятно откуда возникло, потому что Ленин не пил, как известно, вот, и фотография эта вообще чёрно-белая. Ну, по этому поводу я что могу сказать?.. Во-первых, откуда появилось вот это вот мнение, что Ленин не пил — непонятно, то есть, понятно. Вот. Ленин пил нормально, ну, по русским масштабам, конечно, можно сказать, что он не пил. Ну он, допустим, по воспоминаниям Крупской — а я советую вам эти воспоминания, не отредактированные, они есть, прочитать — они очень интересны, и именно интересны потому, что написаны человеком глупым. Образованным, очень хорошо знающим тему, но глупым. А это для мемуариста положительное качество, он сам не понимает, что говорит, и говорит правду. Ну вот, например, Крупская описывала, как вместе с друзьями, товарищами по партии они посещали знаменитую мюнхенскую пивную, пивной ресторан «Hofbräu», и там Ленин пил пиво, и обсуждал вот его качество как вот знаток. Знаток. Или, например, вот она пишет какие-то воспоминания о партийном собрании дореволюционном, и Ленин там читал доклад, одновременно прихлебывая пиво из кружки, то есть, для него это было совершенно естественно. Ну, о каких-то более крепких напитках она не пишет, все-таки она понимает, но ясно, что никаких там ограничений не было. Единственно, что Ленин — он не курил, вот это действительно факт. У него от никотина были страшные головные боли, он не любил, когда курили другие, было накурено в комнате, от этого страдал, вот... так что — это да. А вот пить — пил. Что относительно касается «краснорожий» — ну, та же Крупская писала, что у него были приливы крови к голове, и он, собственно, и умер от инсульта в результате вот таких приливов, что было генетически обусловлено, у него от инсульта умер отец, тоже в раннем возрасте сравнительно, и у него вот с одной стороны от смущения прилив крови к голове, или вот от алкоголя, а с другой стороны, если он себя плохо чувствовал, головная боль — у него наоборот был отлив крови и страшная такая мертвенная бледность, это вот характерная его особенность. Ну, на фотографии, конечно, не видно,

но если вы посмотрите — там такая вот черная тень, не совсем мотивированная, скорее всего это красный цвет кожи. И, ну, видно по походке, и так далее, что человек в хорошем, так сказать, настроении. Хотя это, конечно, некоторое допущение, некоторая натяжка, но мне кажется — это допущение и натяжка со стороны человека, который, в общем, тему знает, и знает одного из крупнейших специалистов по биографии Ленина, его произведениям, Дмитрия Евгеньевича Галковского. Не надо про это забывать!

А второе замечание, более существенное: там стали говорить, что Готжскин — это левый рикардианец, и был показан его портрет, и принадлежит он на самом деле не тому Готжскину, а другому Готжскину… Я по этому поводу говорил, что история вот этого периода, история политэкономической мысли — она очень коварная, особенно в Великобритании. Готжскин был достаточно крупным представителем этой школы, вокруг него была полемика, он написал несколько книг, прожил довольно большую жизнь, но о нем сведений поразительно мало. И реально подтвержденного портрета нету, есть разные портреты, говорят что «это вот Готжскин, это не Готжскин, это вот обознатушки, нет, все-таки Готжскин», вы можете сами по этому поводу посмотреть что-то и попытаться собрать какие-то элементы его биографии, я подробно этим не занимался, это, конечно, задача для человека-специалиста по английской культуре и специалиста по истории первой половины 19 века европейской, и там, конечно, что-то можно найти, и можно найти что-то интересное. И у меня есть несколько фактов о Готжскине достаточно важных, но я их оставляю в данном случае при себе. Дезинформация, повторяю, в этой области — она часто носят злонамеренный характер.

Однако, вернемся к теме нашей сегодняшней лекции.

ГЛАВА 5. ДЕТИ ВДОВЫ

Ну, судя по названию главы, вы понимаете, что в основном мы поговорим о масонских корнях Интернационала. В прошлый раз мы декларировали и отчасти уже подтвердили, что Интернационал является организацией радикального масонства Великобритании и Франции, причем, с самого начала как инициатива, так и количественное преобладание было за Англией. Какие цели преследовала Англия, создавая Интернационал? Во-первых, это был сектор международной деятельности национальных профсоюзов Великобритании. Его цель состояла в регулировании деятельности иностранных рабочих, которых тогда на острове было много. Соответственно, англичан-рабочих на континенте было мало, ну —экономический бум был в Англии, прежде всего. И если какие-то рабочие оттуда уезжали, то у них была возможность уехать в колонии, где у них была привилегированное положение. Поэтому — ограничение конкуренции иностранных рабочих в случае Великобритании носило односторонний характер. Они выступали против штрейкбрехерства рабочих с континента, работали с местными землячествами рабочих в Англии, и говорили, что надо вот пролетарскую солидарность проявлять, не нужно отбирать хлеб у английских трудящихся, нужно поддерживать их забастовочную борьбу, и так далее, но всем этим, естественно, они резко сужали возможность для устройства на работу гастарбайтеров. И то же самое было, естественно, и во Франции, потому что во Франции тоже много было гастарбайтеров, поэтому они поддержали Интернационал, чтобы, в свою очередь, своих уже рабочих оградить от конкуренции пришлого элемента. Прежде всего это немцы, и, что особенно цинично, поляки. Потому что, вроде бы, целью такой международной деятельности Интернационала провозглашалось благоденствие поляков.

Вообще, английским рабочим, собственно рабочим, категорически запрещалось напрямую общаться с Интернационалом. Они там были представлены местной профсоюзной верхушкой, и если у них были какие-то там с Интернационалом контакты — они шли через вот этих профсоюзных боссов. Эти боссы составляли, особенно первое время, большинство генерального совета Интернационала, но они предпочитали не участвовать в текущей работе, в текущих обсуждениях, и автоматически голосовали за Карла Маркса. Смотрящим от них был почетный генеральный секретарь, о нем мы говорили в прошлый раз, это Уильям Рандал Кример. Причем этот Кример — он постоянно давал там такие спектакли, он говорил, что вообще он не хочет быть генеральным секретарем, он считает, что это вот некорректно, потому что он занимает там высокие должности в профсоюзной верхушке Великобритании, и вот он скромный очень, его там упрашивали, он говорил — «ну ладно, уж так уж и быть, я буду почетным генеральным секретарем», потом вот он говорил, что «я вообще занимаю эту должность только на период организации Интернационала, потом уйду», его там на коленях упрашивали, «останьтесь, пожалуйста, миленький вот Кример»! Он говорит: «Ну ладно, ребята, уговорили! Останусь»!

К этой же профсоюзной верхушке относился и председатель Интернационала, Джордж Оджер. И вот если Кример — это просто был очень высокопоставленный масон английский, то Джордж Оджер — естественно, при своем масонстве — был более непосредственно связан с разведслужбами. Считается, что это малограмотный сапожник, не имеющий никакого систематического образования, что вот его отец был шахтером где-то в английской глубинке, и вот уже в зрелом возрасте внезапно этот человек обратил на себя внимание и сделал головокружительную карьеру в профсоюзном движении Великобритании. А затем в ряде социальных организаций. Внешне он не был похож ни на шахтера, ни на сапожника, ни на человека без образования. А больше всего напоминал английского офицера в отставке.

Кстати, сами англичане безошибочно определяют

социальное происхождение соотечественника

по одной фразе. Хотя англичане любят придуриваться. Но придуривание для своих — оно заметно еще больше. Поэтому — это, скорее, тоже вот «на экспорт» все идет. До сих пор англичане не удосужились придумать Оджеру даже более-менее правдоподобной легенды. Говорится, что он родился вроде бы в 1813 году, а вот другие сообщают источники, что вот он родился в 1820 году, а третьи источники — что он родился в 1829 году… ну и вот до сих пор ведутся споры, и так условно — условно — оговаривается, что вот условно принимается в большинстве случаев, что он родился в 1820 году. То есть, разброс дат рождения — 16 лет. Это человек, входящий в сотню ведущих политиков Великобритании того времени, передовой страны с развитой системой учета актов гражданского состояния. И вот до сих пор не могут установить. Реально Оджер был кадровым офицером английской полиции с подставной биографией. И это можно доказать всего одним фактом. В 1867 году член Интернационала и одновременно сотрудник французских разведслужб

Гюстав Клюзере — это очень важная фигура, о ней мы расскажем в одной из следующих лекций — приехал в Лондон из Соединенных Штатов, где установил контакт с радикальными ирландскими националистами, боевиками, фениями, и он вызвал своих подельников в один из отелей Лондона, где в номере произошло совещание. И Гюстав Клюзере сказал, что у него есть две тысячи боевиков, есть деньги, есть оружие, и он намеревается в самое ближайшее время начать гражданскую войну в Великобритании, и просит поддержки членов Интернационала. То есть, «добавим серому Лондону несколько ярких красок», в основном красной краски. Ну, в общем, это вызвало некоторое такое замешательство, люди стали это обсуждать, но каждый из выступающих — он говорил, что, ну, в общем, идея хорошая, интересно, но несвоевременно, надо собрать силы вот, и вообще как-то вот сейчас больше надо уделять внимание развитию профсоюзного движения, ну, мы понимаем, что у ирландских товарищей наболело, и мы интернационалисты, и подержим Соединенные Штаты Америки, светоч демократии... ну вот так вот, «хайли лайкли» в общем-то, да? И вот единственный человек, который безоговорочно поддержал эту идею и сказал: «Ну вот! Мы давно вообще вот, понимаете, просто вот ждем! ждем вас! Спасибо»! был Оджер. Который был председателем Интернационала. И это переполнило чашу терпения, и другой член этой организации, Джон Бедфорд Лено, не выдержал, вскочил и сказал: «Ребята, да вы чо все, охренели? Да вы понимаете, что здесь картонная перегородка с соседним номером, ну посмотрите, понимаете? (Изображает стук по стенке). И там все слышно, чо мы говорим! Быстро уходим вообще отсюда»! И все быстро разбежались. Разбежались. А на следующий день в «Таймс» появился подробный отчет об этой встрече. Который точно передавал вот практически всю эту беседу. За одним исключением: там не было сказано, что Оджер поддержал инициативу своего американо-ирландско-французского товарища. То есть... После этого Клюзере, естественно, спешно покинул Великобританию и понятно, так сказать, кто такой Оджер. Это даже не обсуждается, это просто унижение собственного достоинства, ну не надо ничего этого делать, поэтому давайте примем, что вот то что я сказал — это ну как бы аксиома такая. Кстати, не нужно думать, что например вот Лено, который там вскочил — он не сотрудничал с тайной полицией. С тайной полиции, естественно, сотрудничали практически все руководители и профсоюзного движения Великобритании, тем более Интернационала. Вот этот Лено — он в предыдущий период был чартистом, и он возглавлял две ячейки чартистского движения Великобритании, первую ячейку в Итоне, а вторую рядом с Букингемским дворцом. Ну, в условиях Великобритании это как бы уже все... однозначно. Кстати, в Англии его подавали как вот такого рабочего «до мозга костей», вот такого вот хрестоматийного, потому что он там какие-то пел песни про лопату, вот... и ну вот выглядел этот рабочий до мозга костей вот так.

Это бастард, он начал свою деятельность как такой актер в провинциальном театре и сразу обратил на себя внимание, потому что в пригороде Лондона был маленький театрик, он прогорел, с труппой этого театра познакомился еще совсем молодой вот этот Лено, и он им предложил интересную мысль, он сказал: «Ребята, давайте скажем, что актеры, которые играют в нашей труппе — это инкогнито английские аристократы, понимаете? Которые вот стесняются выходить на сцену где-то в центре Лондона, и так далее, а на окраине — им хочется поиграть, иметь публику, и вот они там, разные виконты, герцоги — они играют, а может быть, крупные просто политические деятели — они играют на сцене». Народ сразу повалил валом, в течение года там был аншлаг и театр поправил свои дела благодаря вот этой инициативе рабочего до мозга костей такого. Ну, представьте себе вот сейчас, например, в Митино где-нибудь маленький какой-то в подвальчике там театрик, и говорят: «А вы знаете, что вот мы тут ставим «Ревизор» Гоголя, а кто играет, инкогнито? Владимир Владимирович, Сечин, Шойгу», так сказать. И еще актерам немножечко там гримика добавить, и чтобы они немножко так подыгрывали, что вроде вот, вроде похоже, хоть немножко, да? Ну вот, отлично! Это вот первый Интернационал — вот он, так же как и второй и третий — вот, примерно вот. Рабочие, трудящиеся — вот они на сцене исторической — они вот так вот выступают, до мозга костей рабочие. И, кстати, вот эта инициатива Лено — она напоминает происшествие, которое произошло тоже в 19 веке в Константинополе. Там открыли публичный дом, где основную часть контингента составляли белые девушки европейской внешности, и сказали, что в этом публичном доме работают жены дипломатического корпуса. То есть, жены и дочери дипломатов — они вот инкогнито в этом публичном доме... и даже какую-то там внешность им сделали более-менее похожую там издалека, и имена дали соответствующие. Ну, это вызвало потом дипломатический скандал, там извинялись, все это закрыли, но какое-то время, конечно, заведение процветало. Процветало. А кому это пришло в голову, надоумить турок — ну... догадайтесь с трех раз. Все-таки, турки — они, конечно, люди восточные, но они, на самом деле, такие простоватые. Простоватые, скорее — воины такие они, а не жулики. И в связи с этим вот жалко — давно не выступает мой коллега-историк, историк древней истории, Деметриус, он бы, конечно, сейчас нам, я думаю, что-нибудь рассказал по поводу аналогичной ситуации в древнем Риме. Потому, что как известно... «как известно», да? В древнем Риме знатные матроны, чуть ли там не жены императоров — они продавали себя в публичных домах всем желающим. Что, ну, является какой-то абсолютной фантастикой, что не то что это вот там не могло быть, но и вообще вот как бы, ну это... за пределами здравого смысла, и там это… и даже не стоит рассматривать. Но это вот такая устойчивая легенда. Почему? Потому что, ну, по всей видимости, это была такая технология, то есть, содержатели этих лупанариев — они подбирали проституток, похожих на известных людей, в том числе там аристократок, давали им какие-то имена... естественно, все понимали, что это замена, вот... но все равно — пипл хавал, они стоили дороже, это было такое вот изысканное удовольствие, для чистой публики. А потом, когда Римская империя рухнула, но что-то еще люди помнили, остались какие-то тексты — они вот эти вот какие-то обрывки сведений и сплетен пустили, и вот эти прототурки — они, чтобы оклеветать Римскую империю, все это тиражировали, размножили, добавили, разукрасили, и до сих пор в это все верят, так же как верят, например, в то, что после обильной трапезы древние римляне засовывали себе в горло павлинье перо, тут же их рвало, так сказать, и на этой блевотине они жрали снова там, и так далее, по нескольку раз. Ну вот, в общем, такой вот цирк.

Ну ладно, мы с вами довольно далеко мы отошли от темы, не будем отбирать хлеб у почтенного Деметрия, вернемся к английским профсоюзам. Ранняя истории английского профсоюзного движения изучена очень плохо. Очень! Это вообще касается профсоюзного движения в Европе, а в Англии там это еще специально поработали специалисты, какие-то обрывки склеили произвольно в какой-то новый узор, и разобраться в этом довольно сложно. Но, тем не менее, мы постараемся сделать это. А почему вот такой недостаток информации? А потому что первые профсоюзные организации были организациями уголовников. А из этих организаций уголовников возникли первые масонские ложи.

Давайте посмотрим, что такое масонство буквально, как это официально вот подается в политкорректной легенде. Во-первых — это организация строителей, то есть рабочих и мастеров, принадлежащих к цеху каменщиков. И отсюда строительная вот символика, это циркули, отвесы, молотки, фартуки, ну и прочие аксессуары. Одновременно это благотворительная организация, которая занимается сбором средств для вдов и сирот. А что это такое, если мы объединим первое и второе? А мы и получим — профсоюз. Это и есть профсоюз, организация рабочих, которая собирает деньги для социального страхования. А что такое первичный, негосударственный протопрофсоюз эпохи средневековья? В этот период социально защищенными были только дворяне. Но хозяева заводов — это не дворяне! А заводы в этот период — они были, и были достаточно масштабными, они не играли большой роли количественно, потому что 95 процентов экономики — это было сельское хозяйство, но они были важны стратегически, потому что это очень важные товары, и объемы были достаточно — вот в этих узких областях — достаточно большие, ну, представьте — вооружить армию унифицированным каким-то металлическим оружием, или делать там большое количество каких-то унифицированных повозок, и так далее... это были мастерские, где работали сотни, а иногда тысячи людей. И они принадлежали хозяевам. Но эти хозяева — они не были социально защищены. В отличие от дворян. Они не были даже патрициями, то есть, негоциантами, статус негоциантов был гораздо ниже, это не были дворяне, но у них были свои какие-то преимущества, у них были деньги большие, и они входили в какие-то вот так сказать объединения, которые не общались с простонародьем. Ну, оптовый торговец — он занимается закупками шелка в одной области, транспортирует в другую область, или, там, торгует пряностями, очень важна была морская торговля, но он не общается с простым народом, потому что этого простого народа там, в общем, как бы вокруг и нет. А вот хозяин мастерской — он постоянно общается с мастерами, с подмастерьями, и так далее, и так далее. У него нет оружия, у него нет дворянской чести, и нет принадлежности к благородному сословию, к сословию дворянства, судебных деятелей, священников, и так далее, и так далее. Он это может все получить, но только обходными путями и в индивидуальном порядке, либо путем там каких-то браков, либо особых каких-то услуг государству, и так далее, это исключение. Поэтому это человек — хозяин мастерской — это человек, которого можно избить палкой. (Курит трубочку). А если его можно избить палкой, то сразу находятся люди, которые это и делают. То есть, он гораздо меньше защищен от насилия, от грабежей, и совершенно не защищен от каких-то, хотя бы относительно легальных форм поборов. Вот. Если сначала просто там у него отнимали кошелек, где-то в подворотне подкараулив, то очень быстро сообразили, что можно действовать так, как действовали, допустим, вот в первый период демократизации в Российской Федерации и других республиках развалившуюся Советского Союза, то есть, подходили братки, и говорили, что вот, тебе, мужик, нужна крыша. Крыша. Потому что, упаси господи, лихие люди — они вот ограбят, ограбят либо твою там лавку, либо твою мастерскую, и нужна вот, это... охрана. Охрана. Он говорит: «А у меня есть. У меня есть вот, сторож». «Да? Есть? А покажи»., Вот он показывает, ему в лоб дают, этому сторожу, говорят: «Ну разве это охранник, он ничо не может, вообще, это еще ладно вот мы, добрые, хорошие, а есть злые люди, они придут, там вообще!.. Тебе нужна хорошая, крепкая охрана, и вот мы готовы, за небольшую сумму с тобой, значит, заниматься. Вот, ежемесячно там выплачивай, все будет нормально». Вот. Но — это первая стадия, да? Это первая стадия. Дальше, следующая стадия, когда люди уже установили какие-то с ним контакты, они знают, что происходит внутри его группы вот людей, которые занимаются бизнесом, они приходят, и говорят что: «Ну вот, охранник, ты молодец, хорошо, что ты вот охраняешь, и ребята довольны, все, но мы-то довольна, а вот рабочие твои недовольны, ты им мало платишь! Надо платить больше рабочим. Вот. И еще — вот у тебя рабочий покалечился, он дома сидит вот, не работает, а у него жена. У него жена там. Вот. А, упаси господи, если он еще и умер, вдова, да? И дети маленькие. Вот давай, им плати. Вот. Ты будешь платить, но не непосредственно ему там, а нам, в кассу, а мы будем распределять. Распределять». Вот, это вот уже готовый такой протопрофсоюз, с чего профсоюзное движение на западе и возникло, это особая форма организованной преступности в условиях недостаточного развития государства, и, ну, имеющее каких-то конкурентов, конкуренты понятно какие, это церковь. Церковь — это серьезный конкурент, и о христианских религиозных профсоюзах мы поговорим отдельно, в следующей лекции, но важно, что у церкви есть много других функций, она этим не занимается профессионально, а вот эти профсоюзные профессиональные деятели — они вполне светские, и они занимаются этим засучив рукава, и у них все очень хорошо получается. Вот подобного рода организации мы можем наблюдать в период стимпанка, перед стимпанком — это практически все профсоюзы, в период стимпанка они все равно видны невооруженным глазом, и в пост-стимпанк еще добиваются государством такого рода организации. Они в достаточной степени хорошо видны на стыках какой-то ожесточенной борьбы разных группировок западных стран, разных государств, и разных этнических групп, ну, например — это касается ирландцев. Англичане — они специально дискредитировали постоянно ирландцев, они разглашать какие-то их тайны, секреты, и нарушали вот такие общие конвенции, которые соблюдались по отношению к другим странам. Ну вот, известно, что в Ирландии было так называемое — еще в 18 веке, потом девятнадцатом — было так называемое «белое братство» или «белые ребята», «white boys». Их так называли, потому что они — не подумайте ничего хорошего — действовали ночью, и чтобы друг друга опознавать они носили все белые халаты. Вот, белая одежда ку-клукс-клана и некоторых других организаций — она вот, видите, в достаточной степени, на самом деле, осмысленна, оправдана, и имеет некоторые исторические корни. Другим таким братством, тоже ирландским, было братство Молли Магуайерс. и про это братство известно достаточно подробно, потому что оно действовало среди ирландских рабочих в Соединенных Штатах, в основном в Пенсильвании, и там был по этому поводу большой процесс, в результате которого казнили примерно 50 человек, членов этого братства, еще гораздо большему количеству людей дали большие сроки, и чем они занимались? Они занимались вот рэкетом и террором по отношению к хозяевам фабрик, шахт, которые не платили им мзду. И они убили очень большое количество людей, но еще на два порядка больше искалечили, их фирменным таким ноу-хау было: они отрезали носы и уши. Вот, например уволили несколько ирландских там рабочих, каких-то пьяниц, они пожаловались этим вот членам братства, или там их родственники, они пришли, поговорили с мастером, он сказал: «Ничего не знаю, уволил», они говорят: «Ну, давай плати там пособие ему», он: «Ничего платить не буду», ну вот, они с ним, значит, так вот и... поступали. Вот гравюра,

которая изображает казнь в 1877 году членов этого братства, видите, вот так все по-человечески, с крестами, с виселицами... таких казней было много. Вот на этой картине показана казнь шести человек.

На самом деле бороться с такими группами было достаточно сложно, и они не столько были уничтожены, сколько трансформировались в ту или иную форму легальных профсоюзов, кстати, вот эта вот история в Пенсильвании — это все было сделано с помощью англичан, потому что деятельность расследовала агентство Пинкертона, а Пинкертон — кто это? Это человек, который приехал из Великобритании, якобы был это какой-то трудящийся, чартист, чартист, и после того как чартистское движение пошло на спад — он уехал в Соединенные Штаты, был рабочим, и потом вдруг вот ему пришла в голову такая гениальная идея, сделать частное сыскное агентство, символом которого был глаз, всевидящее око.

И вот внезапно очень-очень все у него хорошо получалось,

он внедрил своих агентов в организацию ирландцев,

что было сделать неимоверно, естественно, сложно, потому что надо было знать всю систему их паролей и тайных опознавательных знаков, и в то время эта группа — она крышевалась просто официальной масонской ложей ирландской в Соединенных Штатах, но вот почему-то Пинкертону это все вот удалось.

Более известная деятельность вот этих организаций в Ирландии и на территории Соединенного Королевства, где были большие ирландские общины, в Ливерпуле, например. Англичане это достаточно подробно описывают. Текнолоджи, как действовали люди. Вот эти вот «моли». Они, мужчины, одевались в женское платье, и мазали себе лицо сажей. А потом подходили к объекту, ну, например, там, какой-нибудь лавке, которая была в сельской местности. Вот. Ну и вот как Дим Димыч, (снимает шляпу) я думаю, тут ему лучше все это показать, потому что мне как-то несподручно, (надевает кепку) ну а Дим Димыч — он вот щас вам покажет. (Снимает очки, становится поразительно похож на Дим Димыча).

Дим Димыч: Вот, значит, это... стоит вот это вот девушко, да? С черной этой, харей там, да? В женском платье стоит… и говорит: «Дяденька! Хлебушка дай»! И вот. А этот выходит, хозяин лавки, вот… ну и чо, чо он может сказать? Он говорит: Ну... давай, чо, да? Возьми чо-нибудь. В лавку пригласить: бери чего хочешь. Я добрый! Вот. А там это, да? Баранью ногу! Значит, это... потом: о, наличняк есть? Нормально! Наличечку — раз! Из кассы. И бутылочек там несколько, да? Вот, ну — да, «Живи! Нормально». Ну, это не очень часто должно быть, потому что — если там завтра придет кто-то другой да? Он скажет: «А вчера, это, милочка...» А они ж помазанные все, они вроде на одно лицо... он скажет: Да я тебе, вроде, вчера, это... давал. Чо, съела, что ли? Все»! И у них никогда не было ни оружия там какого-то, ни огнестрела, ни ножей, не кастетов, ничо, они были чистые! Вот. Поэтому, если их схватят — ну, в лучшем случае «попрошайничество», придурок какой-то. А реально опознать невозможно, женское платье, лицо, все на одно лицо, измазано, ну, ничего не сделаешь, да? А другой вариант, когда человечек это... говорит: «Пошла отсюда! Тварь»! Вот. Ну, чо она? «Пошли они, солнцем палимы», да, прогнал этот буржуй девушку. Мать! Одинокую! А ночью к нему приходило 12 человек. И они говорили, что «вот ты днем прогнал женщину, помнишь, да? Это наша мама! У нас папа умер, а мама жива, она бедная! Ей семью надо кормить, она вдова! А мы — дети вдовы. Поэтому вот нам обидно стало за маму, ты ее это... обидел. Нехорошо. Нехорошо. Поэтому вот щас с нами пойдешь в лес». Если человек отказывался — убивали его семью, жену, детей, а дом поджигали. А вокруг все молчали. Но понимали, чо происходит, молчали, потому что это... да и часть просто соседями была, да? Вот. А если шел с ним в лес — они его в могилу там живьем закапывали. Вот так. «Профсоюзное движение в Европе». Вот так. Это дети вдовы. Реальные дети вдовы, а не вот эти вот, понимаете, которые описываются в какой-то этой вот масонской галиматье, какие-то там эти вот легенды, это легенды для профанов, вот. А на старших степенях — там знают реальную, конечно, историю, она очень такая, простая. Пролетарская. Пролетарская. И, конечно, (снимает кепку) в Англии в этот период все было уже помягше. (Надевает шляпу). Помягше, покультурнее, потому что народ-то был конечно, более-менее цивилизованный, (навевает очки, становится поразительно похож на Лаврентия Петровичв Клетчатого).

Лаврентий Петрович: Цивилизованный. Но и помасштабнее. Помасштабнее. В Англии вот эти все вот белые ребята — они назывались «чудными ребятами», то есть, чудаками. «Odd fellows».

И еще можно немножко сказать про ирландцев, почему вот здесь произошла такая демаскировочка. Это очень важный момент для историка, вот забираться в такие вот какие-то расщелины между разными группировками, тогда видно, они друг про друга начинают внезапно говорить правду. И известна вот эта вся история с Оссианом. Был такой шотландский в 18 веке поэт, талантливый поэт Джеймс Макферсон,

который написал под именем некоего Оссиана,

какого-то легендарного мифического такого Гомера кельтского, который жил полторы тысячи лет назад, написал кельтский эпос, который подхватили ирландцы и стали использовать в своих действиях, потому что, естественно, вот эта организация — это не просто были уголовники, этим занимались ирландские аристократы, католики, которые были отстранены от управления, ограблены и страшно озлоблены на англичан, поэтому терминология вот этих вот белых братьев, в общем, идет оттуда. Вот эти фении, фении, боевики ирландские — это взято вот из Оссиана, и они себя называли не только вот белыми ребятами, а и детьми королевы Садб, это такой персонаж вот тоже этой всей мифологии. Вот. А англичане все это поломали, они доказали — это очень легко было сделать — что Макферсон на самом деле все это выдумал, и более того, они его ославили, что вот он такой шарлатан был, и так далее, хотя на сам деле это очень талантливый поэт, и конечно его вот эта мифология — она гораздо более интересная, чем большинство других мифологий, которые считаются якобы действительно вот соответствующими древним преданиям и легендам всех народов Европы, немецкого народа там, и русского народа, и так далее. Ну, почему, потому что в тот период, ну, по рангу это полагалось государственным народам, а те народы, у которых не было своего государства в Европе — они тренировались, это вот ирландцы, которых к тому же ненавидели страшно англичане, и чехи, которые выдумали тоже прекрасную славянскую мифологию, на два порядка более совершенную, более правдоподобную, чем дурацкая вот эта мифология поляков там, русских, сербов, и так далее. Вот. Это культурные были люди, они очень хорошо подделали древние вот эти рукописи, но — немцы ненавидели чехов, они были взбешены, им это было не по чину, и — вот до сих пор считается, что это тоже какие-то фальсификаторы, плагиаторы там, и так далее. И особенно смешно, что какие-то элементы все равно прорастают, люди периодически забывают. Что — вроде все было разоблачено, и вот при этом, Оссиан — посмотрите, все равно, вроде бы он где-то был, и после писали, и щас пишут, и вроде там вроде бы все разоблачили, да «это какой-то древний», и так далее, и так далее.

Ну, опять мы немножко зашли вот в историю древнюю, спекулятивную, историю Деметриуса. Хотя, отчасти историю нашу, историю не спекулятивную, потому что создавалось все это уже в исторически обозримый период. Однако, перейдем к odd fellows, к английской системе, которая не была разоблачена, и не была превращена в таких... не «монструизирована».

В целом неправильно понимается дилетантами система цеховой организации средневековья европейского. думается интуитивно, люди так думают, им кажется даже, что они знают, что вот есть, например, цех сапожников, и вот туда входят все сапожники, существует цех плотников, туда входят плотники, и так далее, и так далее. на самом деле это не так. Вот кем бы был в этой системе, например, Генри Форд? Ну, во-первых, вы можете сказать, что он был бы купцом. А вот это было бы, конечно, большой ошибкой. Потому что никаким купцом он не был. Он был мастером. Генри Форд — мастер. Он делает машины. Мастер каретного цеха, если брать эквивалент вот 18 века, да и большей части девятнадцатого века, и не говоря уже о более раннем еще периоде. И такой каретник развитый — он мог выпускать в год тогда сотни экипажей, мог делать действительно кареты для королевских персон, которые по своей стоимости были гораздо там дороже именных роллс-ройсов, и делать было их сложнее, это были произведения искусства, и там люди зарабатывали большие деньги. Но это не купец. Купец это — я уже говорил раньше — торговец оптовым товаром. Вот купец — это Рокфеллер. Старший. Ну и, соответственно, его там дальше потомство. Он продавал специи, то есть spice, нефть. «Дюна» — о чем там говорится? Спайс — это нефть, да? И там события происходят в засушливой местности, на аравийском полуострове, а этот спайс является таким межгалактическим источником энергии, таким движителем, значит, космических кораблей, и так далее. Вот. Специи — это взяли перечное дерево, перетерли его там, значит, плоды, кору, там кориандр какой-нибудь, гвоздику, и привезли, получили колоссальный навар. И вот эта разница — она на самом деле видна еще и в личности Форда и Рокфеллера, если их сравнить, это разные звери, у них разные повадки, разная пищевая база, и неслучайно Форду шили антисемитизм, сотрудничество с фашистами, и так далее, и никому не пришло в голову это делать в таких масштабах по отношению, там, к Рокфеллеру. При этом, естественно, и тот и другой были высокопоставленными масонами.

Ну вот, вернемся к цеховой организации. В какие цеха входил бы Форд и работники его завода? А вот они входили бы в разные цеха. Потому что между ними, согласитесь, социальная пропасть. Между Фордом и рабочим завода Форда — пропасть, каньон большой такой. Хотя оии и… формально они занимаются выпуском машин. Но Форд входил бы, в период ранний, входил бы в цех мастеров, а вот рабочий входил бы в цех подмастерьев. У них были бы разные цеха, и у этих цехов были разные интересы. Мастер, слово «мастер» — оно неправильно понимается, потому что сейчас оно отождествляется с заводским мастером, то есть, просто со старшим рабочим, который следит там за порядком, и сам, как правило, работает на производстве. А мастер в период ранний — это хозяин, прежде всего, дела. Производства, хозяин производства. И — какова задача главная для цеха мастеров? Это статусность и сохранение профессиональной тайны. Потому что «ноу-хау» производства всех этих вот продуктов там, карет, колес, сапог, одежды, шерсти,и так далее — это все было, ну, хлебом. Благодаря этому, благодаря этой интеллектуальной собственности люди получали хлеб. Если они ее теряли — возникала конкуренция, профанация, поэтому за профанацию всегда были страшные какие-то наказания, и вот цеха подмастерьев — они вот этим сакральным знанием не владели. Им не давали знания. Собственно, переход подмастерья в мастера и означал, что ему сообщалась в деталях — ну, в общем он знал, какие-то элементы знал — но ему в деталях сообщалась технология, там, производства сыра, там, выделки кожи, изготовления карет там, повозок, и так далее, и так далее. И поэтому реально вот цеха мастеров — они были очень узко специализированны, они были достаточно небольшие по числу, и они были богатыми, потому что там были большие, естественно, членские взносы. Поэтому вот цех каретников — он реально делился на много других цехов, это вот цех производителей грузовых телег, телег извозчиков, омнибусов, карет, саней, орудийных лафетов, и так далее, и при этом они еще были, естественно, разбиты там по разным городам. А вот подмастерья всех этих цехов — они организовывали единый цех. Причем, туда же входили и люди, подмастерья, которые даже непосредственно не были связаны с производством вот карет, повозок. Ну, это группы каких-то плотников некоторые, кузнецов, которые были тесно связаны вот именно с обслуживанием технологическим этого производства. И для этих цехов, естественно, ну, «чем больше, тем лучше». Они старались максимально привлечь к себе участников. И у этих цехов не было строгой территориальной привязки, они могли объединять работников разных городов, и даже стран. И главное в этом цехе было не сохранение тайны технологических цепочек, а сложная обрядность, превращающая вот это разрозненное месиво в церковь, или, точнее, в секту. И вот, в отличие именно от цехов мастеров именно здесь была цеховая верхушка. Которая ритуалами отгораживаясь от основной массы. И ее бизнес сильно отличался от бизнеса людей, которые возглавляли цеха мастеров. Руководитель такого цеха обязательно сам был мастером уважаемым, у него было свое производство большое, большой стаж, но он ничем не отличался в своей деятельности от других членов цеха. А вот глава цеха подмастерьев — он очень сильно отличался, он не был подмастерьем, он был социальным демагогом прежде всего. И на наши деньги — профсоюзным деятелем. Его задача — это была обработка масс и сбор средств в цеховую кассу, которую он контролировал. Ну и некоторое вспомоществование из этой кассы: пособия по безработице, помощь в заключении контрактов, решение трудовых споров там, и так далее. То есть, цеха подмастерьев — это и есть предтечи профсоюзов. И вот именно такому человеку для поддержания порядка нужно было подразделение лихих людей, которые наводили бы порядок. Для цеха мастеров это не нужно, там порядок поддерживается просто самим фактом этой естественной иерархии, ну есть там богатые мастера, есть победнее, есть — много поколений занимаются, есть какие-то неофиты, они быстренько устанавливают какой-то порядок, а вот здесь, чтобы установить порядок вот над этой массой большой — нужен был некоторый кулак, и он, уверяю вас, был. Вот именно из таких цехов возникли первые масонские ложи. Отсюда «вольные» каменщики. Есть масса интерпретаций, почему они «вольные», ну это какие-то вот резчики по камню там потому что, и так далее, на самом деле «вольные» — это значит «свободные», «праздно шатающиеся», то есть, каменщики, которые не имеют своего дела, не имеет своего единого хозяина, на которого работают там уже 20 лет, это вот такие подмастерья, подмастерья, и вот именно этим подмастерьям была нужна система паролей, чтобы находить своих, получать помощь при переходе в поисках работы в другие города и другие страны, и так далее, и так далее. И интересно, что вот после уже развития спекулятивного масонства, а оно, естественно, всячески удревняется там, называется там 14 век, 16 век, реально масонство — это 18 век, раньше ничего там не было. И в 18 век параллельно существовали две масонские системы: система спекулятивного масонства и система оперативного масонства, то есть, просто это профсоюз каменщиков, профсоюзы. Да, и вот в этот период, если его рассмотрим, там существует некоторая путаница, ну, ведь у всех, вроде бы, сходная обрядность, какие-то есть общие символы, и — путаница: вот каменщики, какие это, настоящие каменщики или ненастоящие? Как их определить? Ну, слово «вольный» есть, да? Но были, соответственно, ведь у самих каменщиков — оперативных каменщиков — были, соответственно, тоже разные цеха, были цеха обычных каменщиков, а были цеха вольных каменщиков. И вот когда исследуется история масонства 18 века, все время цеха мастеров-каменщиков — их сравнивают вот со спекулятивным масонством, но их не сравнивают с цехами низшими каменщиков, потому что это — одно и то же. И если мы возьмем уже масонство там второй половины 18 века, 19 века, то мы увидим там таких вот «странных». Кроме обычных масонов — странных масонов, odd fellows, то есть, «чудаки» или «странные товарищи». И «странные» в смысле вот «странный человек пришел», да? «Странник». Странник. У них все то же самое, как у масонов, те же ложи, те же обряды, та же символика, разветвленная социальная демагогия, но все равно это не совсем масоны. Они покрывают друг друга, если вы возьмете 19 век — ну вот вы можете их различить, но непонятно, почему они вот так до конца и не слились с масонами, и это отдельные организации,

хотя, естественно, все там масоны входят в эти организации, но это не совсем масоны.

Потому что они связаны вот с этими ложами подмастерьев каменщиков. То есть, именно из вот этих каменщиков подмастерьев и возникли вот уже непосредственно

профсоюзные организации первые,

и в Англии, и на континенте, которые контролировались в дальнейшем масонами спекулятивными,

и они сами превратились в спекулятивных масонов. Эта картина гораздо более ясна на примере истории вот этих цехов на континенте, например, во Франции, и вот эти, естественно, масонские ложи — они были заимствованы англичанами у французов, и поэтому они — поскольку это было заимствование — они вот сконцентрировались именно на каменщиках, а во Франции было много таких организаций, это и мостовщики, и плотники, и так далее, и так далее, и вообще, французы и континент, части и в Германии, и в Италии соотносятся с английскими масонами так же, как вот эти ирландские костоломы соотносятся с масонскими профсоюзными организациями Англии. То есть, это разный уровень культуры. И, кстати, если мы посмотрим на вот это масонство чудаков, чудаковатое такое масонство в Англии, то мы увидим, что там до 30-х годов 19 века сохранилась система — правда, уже ритуальная — система вымогательства. Как собирались там взносы? То есть, там приходил человек с топором,

на котором была нарисовано пламенеющее сердце и ладонь,

и конкретно собирал по пенни с рыла. Причем, никакие бухгалтерские бумаги, взносы — они не велись. Это было запрещено. И только вот в конце 30-х годов 19 века вот эти протомасонские организации, ну, «прото» — я имею в виду спекулятивное масонство — они были, так сказать, «очеловечены», и там уже вот, конечно, продолжали ходить с этими топорами, и так далее, но деньги выдавали уже совершенно добровольно, и эти деньги, эти взносы — они фиксировались. Фиксировались. Это просто превратилось в некоторый ритуал, но при этом, поскольку это была мощная организация, она была связана с реальным профсоюзом — никто ее не распускал, не отменял, не растворял в масонстве, она как рудимент, такой аппендикс, продолжает существовать и в современном масонстве.

Ну вот, я почти уверен, что вы про это ничего не знаете, и, что самое интересное, наверное, про это вы и не хотели знать, как-то я вам это все вот так впарил в приказном порядке, потому что вам, кроме все прочего, внушено и то, что история рабочего движения — это что-то страшное, скучное и неинтересное. А на самом деле это очень интересная вещь. Такая же интересная, и такая же приключенческая, как, например, история пиратства. Ну вот добровольно историю пиратства там какие-то подростки, молодые люди — они изучают, собирают книги, смотрят фильмы, им это нравится, «Пираты Карибского моря», и так далее, а вот чтоб человек добровольно смотрел фильмы про историю рабочего движения — трудно себе представить. И сами эти фильмы — почему-то они все очень скучные. Вот. То есть, никому не пришло в голову как-то их так немножечко... ну, вроде «стимпанк» так немножко разнообразить, чтобы там у Карла Маркса вместо бороды были щупальца, и так далее, а в общем-то — напрашивается. Напрашивается. Потому что история рабочего движения и история пиратства — в принципе это одно и то же. Я ведь вам ничего не говорил еще о цехах воров. А они существовали. И у них была своя цеховая организация. Вот, например, неаполитанская каморра. У них была система опознавания «свой-чужой», паролей и татуировок. А какая татуировка была у членов каморры в 19 веке, по которой они опознавали друг друга? А они себе выкалывали портрет Гарибальди. А кто такой Гарибальди? А Гарибальди — это южноамериканский пират,

которого наняли англичане и французы.

И — масон тридцать третьего градуса.

Вот так.

История профсоюзов 19 века, где-то середины 19 века — она описана впервые относительно подробно Сиднеем и Беатрисой Веббами, в самом конце девятнадцатого века. Это основатели фабианского движения, Сидней Вебб в дальнейшем был министром колоний, эти люди знали очень много, и, конечно, они занимались историей рабочего движения не столько для того, чтобы изучить, сколько ее, так сказать, упростить, изменить, подменить, и сделать из нее нечто удобоваримое. В принципе, им это удалось. Но, поскольку они работали с сырым материалом — у них просочилось довольно много интересных сведений про это. Там есть некоторая фактография. Они пишут, что в период образования Интернационала в Англии возникли профсоюзные организации нового типа. Они делали ставку уже не на большое количество рабочих, которые были объединены в единое целое отчасти террористическими методами, а отчасти методами ритуального управления. А они были сделаны по профессиональному принципу, то есть, эти профсоюзы — они уже напоминали, скорее, цеха мастеров. Они были довольно небольшие, но они включали в себя большое число квалифицированных рабочих. И вот на этом уровне эти цеха — они могли работать с хозяевами предприятий без забастовок и тем более погромов, они просто приходили и говорили, что вот — ну, надо вот отчисления нашу кассу профсоюзную, мы заботимся о рабочих вот, и ждем от вас понимания. Если хозяин с этим не соглашался, то рабочие объявляли бессрочную забастовку. И в этом случае хозяин был беспомощный, потому что они объединяли очень значительный процент узкоквалифицированных рабочих определенного профиля, и найти со стороны штрейкбрехеров был очень трудно. Поэтому никаких забастовок там уже не было, это было чистой воды вымогательство. То есть, приходил человек, интеллигентный, так сказать, в цилиндре там, в другом, он говорил: «Ну мы же интеллигентные люди, ну чего мы с вами будем... давайте вот, значит, десятиночку. Десятиночку от доходов. Вот. И все будет олл райт». И эти профсоюзы объединились в тайную картель, которая называлась хунтой. И вот именно в эту хунту входило все руководство первого Интернационала. Оджер, например, входил в эту хунту в качестве руководителя профсоюза сапожников дамских. Ну, это очень узкоспециализированная вещь, там нужна квалифицированная работа, модная обувь, и, соответственно, если вот дамские сапожники так забастуют, то с улица там не наберешь других сапожников. Другой член Интернационала — Эдвин Коулсон,

глава профсоюза каменщиков. Вот, кстати, плакат

или паспарту этой организации, тут все понятно, собственно, вот без слов, там вся символика. К сожалению вот Веббы в своей «истории профсоюзного движения» постоянно забывают сказать, что все эти люди были масонами, и оставляют за кадром связи хунты с одной стороны с уголовным миром, а с другой стороны с тайной полицией. Да и с Интернационалом как-то не очень густо, вот, например, Эдвин Коулсон — о нем существует только небольшая статья в википедии английской, а это был крупный деятель, и там говорится, что вот он ДАЖЕ входил в руководство первого Интернационала, вот кто бы мог подумать?!? Действительно вот, странно как, да? Получается у нас.

Ну и, соответственно, довольно мало говорится о его происхождении. Вот Джон Прайор,

член хунты, глава профсоюза плотников, тоже ДАЖЕ. ДАЖЕ входил в руководство Интернационала. Вот плакат,

понимающий человек видит символику невооруженым глазом. А вот, кстати, эмблема американского филиала,

североамериканского филиала, Соединенных Штатов и Канады, тут совсем все ясно.

Как и Кример, кстати, он был высокоградусником уже по должности, потому что после Интернационала был председателем Парламентского Комитета Советов Профсоюзов, а это очень высокая должность, хотя и внутринациональная. И вот, в связи со сказанным давайте вспомним, а как, собственно, возник союз коммунистов? Мы про это говорили, но мы просто приняли это к сведению, а давайте вот в свете уже услышанного вспомним. В 1834 году во Франции был создал «Союз отверженных», а в 1836 году Вейтлинг на его основе сделал «Союз справедливых». Вот в 1840 году они перебрались из Парижа в Лондон и в 1847 году был создан союз коммунистов, ими. Куда были приняты Маркс и Энгельс, которые по заказу этого союза написали свой «Манифест коммунистической партии». А из кого состоял «Союз отверженных»? Он возглавлялся двумя немецкими профессорами, эмигрантами из Германии, но был создан на основе союза немецких сапожников, странствующих подмастерьев. Казалось бы, совершенно абсурдное сочетание: профессора и какие-то «странствующие немецкие сапожники, подмастерья». Абсурд комичный! Но все вполне логично, если учесть что именно союзы подмастерьев были массовыми тайными организациями, и организациями интернациональными. «Странствующие» подмастерья! Ну вот, Интернационал — это была международная часть английских профсоюзов, помогающая регулировать отношения с иностранными рабочими и устанавливать связи с высокостатусными профсоюзами на континенте, и, главное, в США, где структура профсоюзного движения была сходная с английской. О ориентации Интернационала на Соединенные Штаты нам расскажет Дим Димыч в одной из своих лекций ближайших на патреоне.

К этому времени профсоюзы в Англии были уже сращены с государством, поэтому использовались для шпионажа за рубежом и для вербовки шпионов из иностранных рабочих, как в Англии, так и на континенте. К этому времени англичане уже вполне понимали и другое: подобная система может использоваться для вредительства в тылу противника, для саботажа, влияния в демократических странах на исход выборов, в выгодной для англичан конфигурации, а также для прямых диверсий, включая срыв мобилизации, аварии на военных заводах и верфях, организации компаний гражданского неповиновения, и так далее. Против кого была заточена вся эта внешнеполитическая активность конкретно? Прежде всего против Франции, как субгегемона и главного противника Англии в тот период. И как раз в эпоху создания Интернационала между Францией и Великобританией возник окончательный раскол, они перестали быть союзниками. Но поскольку решение о создании Интернационала принималось в последний период еще агло-французской дружбы — Франция формально стала соучредителем организации и держала контрольный пакет акций. Там вот это преобладание англичан — оно постепенно сменялось все большим и большим участием Франции. Англичане постоянно хотели Францию выдавить из реального руководства, подчинить ее рабочее движение, и это сильно увеличивало акции Карла Маркса, который, конечно, был с точки зрения организатора английского полным ничтожеством, но он был идеально приспособлен для обструкций и провокации, а это и было нужно. Было нужно в том числе руководству английских профсоюзов. Однако, во Франции существовала система собственного национального масонства, которая не позволяла англичанам произвольно повышать градус своей агентуры во Франции. Они это могли делать в других государствах, но Франция их социальную возгонку принимала только в ограниченных масштабах. Отсюда вот и постоянная англо-французская грызня в Интернационале, которую марксисты подают как борьбу Маркса с мелкобуржуазным оппортунизмом французским, и попытки вот этих, значит, оппортунистов оспорить единственно верное учение Маркса, а противники Маркса падают это как вот личную инициативу Карла Маркса и его склонность к вождизму. На самом деле обе эти концепции дополняют друг друга, и они обе являются неверными, потому что они сводят историю Интернационала к личности, а никаких личностей в этой организации не было и быть не могло. «Ничего личного, это бизнес». Теперь, что привлекало в Интернационале Францию? Все-таки она довольно осмысленно пошла на этот союз и не выходила из первого Интернационала до его, собственно, распада. Почему они пошли на эту сделку, и что им было нужно конкретно? Они намеревались с помощью Интернационала инспирировать профсоюзное и социалистическое движение в Германии, что было возможно.

Как я уже говорил в прошлой лекции, членами Интернационала были немецкие гастарбайтеры во Франции, и отчасти в Бельгии они контролировались сетью французских а не английских агентов. То есть, французы считали, что англичане во Франции им ничего не смогут сделать через Интернационал, но они вместе с англичанами смогут успешно действовать в Германии. Не менее важной целью были совместные действия уже не только с англичанами, но и с немцами в России. Напомню, что основной внешнеполитической задачей Интернационала была организация и поддержка революции в Польше, и, соответственно, последующей гражданской войны в России. И Франция и Англия тогда считали Россию врагом номер один. Германия в этот период была раздробленным государством, но также государством накануне объединения и государством с быстро растущей экономикой, поэтому англо-французская инспирация Интернационала на ее территории столкнулась с определенными трудностями. К тому же и англичане и французы испытывали к Германии двойственные чувства: это была часть Западной Европы, и немцы имели хорошие позиции в России. Их можно было там использовать. Поэтому история первого Интернационала — это история двух игроков, Англии и Франции и история еще одного полуигрока, Германии.

В следующей лекции мы расскажем, что в это время происходило у германских товарищей. И как они взаимодействовали с первым Интернационалом.

На этом я заканчиваю нашу сегодняшнюю лекцию, спасибо за внимание, подписывайтесь на наш канал, пишите свои замечания и дополнения, пожелания, записывайтесь на патреон, это для нас очень важно, оставайтесь всегда с нами!

Ну и в заключение я, как всегда… (достает фляжечку, отвинчивает крышечку) хочу поднять... сказать небольшой тост, и за что-то выпить... за что? Наверное, подымем тост за мастеров и их подмастерьев! (Выпивает).

До новых встреч!

На экране текст:

Если Вам понравился этот ролик, Вы можете

принять участие в проекте, переведя любые

средства на следующие счета:

• Сбербанк: 4276 3801 3665 0335

• Paypal: https://www.paypal.me/galkovsky

• Яндекс.Деньги: 410017215606874

Вы можете также поддержать канал на патреоне:

https://www.patreon.com/galkovsky

Все средства, полученные таким образом,

расходуются на развитие нашего ютуб-канала.

Спасибо за внимание!