128. Сказки Дядюшки Джо №18. Семья Ленина: III. Рафик не виноватый

Создано автоматически. Нужно вычитать и оформить текст.

Сегодня мы веном на параде, Мы коммунизму нахожим! Коммунистической бригаде С вами Ленин перебить! Дорогие мои дорогие ютуб-отрески и ютуб-отрезки! Сегодня мы продолжаем цикл лекций, посвященных Владимиру Ильичу Ленину. Мы планируем остановиться на психологии маленького Ленина и разобрать события, связанные с жизнью и смертью преждевременно его старшего брата. Что, конечно, сильно повлияло на формирование его личности и на дальнейшую жизнь. Но сначала традиционный тост и, соответственно, закуска. От наших пользователей поступило предложение съесть этот зеленый апельсин. Сказали, что не честно к нему применять сведенборгянскую магию. А вот надо его есть так вот. Аля на турель. Хорошо, попробуем это сделать. Чистится не очень хорошо. СОВЕТСКИЙ СОЮЗ Ну, так вот. Про Александра Ульянова довольно много, я бы даже сказал, очень много говорилось в Советском Союзе. Но даже тогда все признавались, что вся эта история с покущением, она была очень неожиданной. В семье про это никто не знал. И это было как грум среди ясного неба. Внезапно. Но тем не менее, вот эту внезапность перерождения Александра Ульянова из ученика, отличника и прилежного студента, ботаника, кровавого террориста, она в советское время никак не объяснялась. Ну, думаю, пропагандисты думали, а что здесь объяснять? Ну, человек решил убить царя. Попытался, но не получилось. Он действовал, как любой нормальный порядочный человек. Потому что царь же он был плохой. Значит, его надо было убить. Ну, вот он его, значит, и попытался убить. Что здесь такого? Ну, если взять логику обычных людей, здесь было много такого. И это довольно странно. Вот давайте разберемся, как Александр Ульянов дошел до жизни такой. Что у него там в голове переклинило? Нет таких крепостей, которые не брали бы большевики. Вы видите, я им недозрелый зеленый апельсин. Но ни один мускул не дрогнул у меня на лице. Железная выдержка. Но, как вы понимаете, дело, конечно, не в апельсине. Апельсин – это закуска и затравка. Продолжим наше вино. Хорошее вино. Выдержанное. И тост я хочу поднять очень короткий и простой. За выдержку. Вы чувствуете, как с каждой лекцией все ту же затягивается петля вокруг всей этой бредологии, связанной с легендой о Владимире Ильиче Ленине. Кто-то уже догадывается, куда я кланял, кто-то еще нет. Но динамику, я думаю, ощущают все. Сталин действует медленно, но неуклонно. И всегда добивается окончательного результата. Так выпьем же за железную выдержку и целеустремленность. Володя Ульянов с детства был умным ребенком. Самым умным в семье. Но переоценивающим свои способности и наглым. Его отец умер в начале 1886 года, когда ему было 15 лет. Считается, что отец Ленина умер от инсульта. Что может быть от этого же умер и сам Ленин. И примерно в этом же возрасте. Эта смерть была очень быстрая и скоропостижной. Дмитрий Евгеньевич давно выдвинул предположение о том, что Ленин косвенно был причиной преждевременной смерти своего отца. Он был на него очень похож. Он был извительным и вспыльчивым. И в период подростковой ломки и переоценки ценностей он начал спорить с отцом. И поскольку он был умный, его доставал очень серьезно. Он ему не мог ничего возразить. И может быть в результате такой стычки возник гипертонический криз, и его отец умер. Это объясняет тот факт, что Ленин никогда не упоминает о своем отце, с которым вроде бы были хорошие отношения, он был хорошим семьянином и занимался достойным делом, был педагогом, учителем. Но ни в письмах, ни в каких-то работах Ленина, ни в устных рассказах он ничего не говорит про своего отца. Это фигура умолчания. И точно так же он практически ничего не говорит о своем старшем брате. И вот это уже совсем удивительно, потому что Ленин был политиком, и политиком очень без принципа. И в этой среде было очень выгодно подчеркивать свое родство со знаменитым Александром Ульяновым, террористом, народовольцем, который попытался убить проклятого русского царя. Это был бонус. Но вот Ленину почему-то было очень тяжело про это говорить. Хотя он часто говорил и писал невозможные вещи. И его ничто не останавливало. И дело, конечно, тут не просто в какой-то скромности или каких-то неприятных чувствах, которые, неприятные чувства я нехорошо сказал, горе, которое вызвало это событие. Тут что-то другое. Когда умер Илья Николаевич, фактически Ленин стал главой семьи, потому что его старший брат в это время учился в Санкт-Петербургском университете и приезжал домой только летом. И там же находилась старшая сестра. И кроме матери старших не было. Самым старшим в семье был Ленин. А по условиям Российской империи, при соотношении сын и мать, даже если сын еще не был совершеннолетним, главным считался сын. Это было и в сельской общине, это было и в верхних классах. Потому что наследником были представители рода по мужской линии, а женщины все получали по остаточному принципу. Одно седьмое имущество. И все это знали. Женщины, как правило, вели себя скромно. Если не брать какое-то доминирование, есть, конечно, такие люди. Такой была, например, мать Тургенева, писателя. Но в случае Ульяновых это был не тот вариант. Мария Александровна была тихой женщиной, она никогда не повышала голоса, и она была склонна к такой меланхолии. И Ленин стал ее игнорировать, он перестал выполнять ее какие-то пожелания, просьбы, стал ей грубить. И когда Александр, старший брат, приехал, его это очень сильно возмутило, и он стал отчитывать Владимира. Ну и внешне Владимир вроде и справился на время его пребывания дома. Я уже говорил, что Ленин с его темпераментом, конечно, не мог контактировать со своей матерью на равных. Он должен был либо подчиняться, как ребенок, либо смотреть на нее свысока. Вот в этот период он уже смотрел на нее свысока. Как умный человек смотрит на недалекого человека и, в общем, дуру. И таким же тупым человеком, ограниченным, Владимир Ульянов считал своего старшего брата, который как раз, в отличие от Ленина, был очень похож на мать. Он тоже был внешне спокоен, и он, как и мать, совершенно не понимал юмора. Никакого. То есть Ленин над ними потронувает, шутит, они не понимают. Или обижаются, хотя обижаться ни на что. Или иронизируют, они эту иронию не понимают. И не понимают, что им Ленин говорит на самом деле. А он говорит при иронии противоположное. Контакта не было. И сохранились воспоминания старшей дочери о разговоре с Александром незадолго до его кончины. Он сказал, что Володя, конечно, способный мальчик, но мы с ним совсем разные люди, и у нас нет никакого контакта. Вот так оно на самом деле и было. Я уже сказал, что Ленин переоценивал свой уровень интеллекта. И позже мы скажем, почему произошла эта переоценка. Она имела объективные причины. Но этот интеллект у него был. И он чувствовал, что и с его мамой, и с его старшим братом что-то не так. И вот поведение Александра Ульянова в Петербурге и поведение его матери в момент суда над ее сыном достаточно однозначно свидетельствует, что и мать Владимира Ильича, и его старший брат были шизофрениками. Это сумасшедший. И Ленин, конечно, не понимал, не отдавал себе в этом отчета. Там не было каких-то внешних проявлений. Он видел только какую-то стену и глубокую неадекватность этих людей. И, как свойственно подросткам, вот это чувство огрублял. И это переходило у него просто в неприязнь. И он, конечно, может быть иначе к ним бы стал относиться, если бы узнал, что они серьезно больны. Что и доказывает его последующее отношение к матери. Потому что, когда его мать окончательно рехнулась, он к ней стал относиться очень хорошо. Он стал с ней беседовать, как с маленьким ребенком. Можно читать его трогательные письма. Это письма взрослого человека к маленькой девочке. Я бы сказал, что и у матери Ленина, и у Александра Ульянова была не просто шизофрения, это шведская шизофрения. Это была семья шведов с мрачным скандинавским сознанием депрессивным. И, конечно, это было у Ленина. Его тоже захвачено сверхценными идеями, чего не было у его отца. Максимально это проявлялось у Александра. Александр был такой молчун. Он все время дома сидел, какое-то делал рукоделье, выпиливал лобзиком. И у Ленина это все лазувало на смешку, потому что он не понимал, зачем этим заниматься. Это был идиотизм для культурного человека. Это скучно. Но для Александра это не было скучно. И, кстати, здесь можно привести интересный казус. Это поднос для хлеба, подставка под хлеб, которую выпилил маленький Александр. И ее показывают в музее с гордостью. Вот какой Александр фактически рабочий, работал руками. И там написано "Brot". И всегда говорят, что это по-немецки хлеб. Но на самом деле "Brot" – это ныне немецкое слово. Немцы пишут "брот" на конце, они ставят букву "т". А буква "д" на конце – это "брот" по-шведски. Этот поднос выпилил швед. Обратите внимание, он мог написать по-русски. Это был язык страны, где он жил, школа, где он учился. Но он решил написать на иностранном языке. На каком? Наверное, он должен был написать на немецком. Потому что вроде бы со стороны матери его предки немцы, как нам говорят. Но на самом деле это шведы. Немецкая кровь там есть, но она ассимилирована. Этот Александр Ульянов переехал в Петербург, стал предоставлен сам себе впервые в жизни. И поступил на механико-математическое отделение Санкт-Петербургского университета, где занимались естественными науками и химией. Он сразу стал заниматься у двух крупных специалистов. На кафедре у химика Бутлерова и на кафедре у зоолога Вагнера. А и Бутлеров, и Вагнер были выходцами с Паолжи. Это были его земляки, и они относились к нему с симпатией. Кроме того, и Вагнер, и Бутлеров были членами сведенборгианской масонской ложи. Они активно пропагандировали спиритизм, ясновидение, контактировали с западными эмиссарами, которые приезжали в Россию насаждать всю эту ерунду. И писали статьи в журналах на эту тему. И, конечно, они с распростертыми объятиями встретили молодого симбирского луфтона, волчонка, у которого отец был уважаемым членом симбирской масонской ложи. И они его сразу приняли в масонскую ложу в Санкт-Петербургском университете. Очень плохо описывается у нас все это студенческое движение, потому что люди просто не понимают, что такое университет. В Советском Союзе не было университетов. Советские университеты – это просто вещая школа. Та же школа с теми же учителями, классами, только там учатся уже взрослые люди, которых можно использовать на производстве. Поэтому много говорилось о том, что студенты должны работать еще на производстве, а учиться по вечерам. Но реально университет – это прежде всего сеть легальных, полулегальных и нелегальных клубов, объединений. И человек, который учится в университете, он учится социализироваться. Он приобретает систему связей и контактов, которые потом помогают ему заниматься сложной социальной деятельностью. Потому что человек с вещем образованием занимается довольно сложной деятельностью. Там все не так просто. Одно дело – слесарь-сантехник, а другое дело – профессор, врач, политик, дипломат, крупный бизнесмен. До революции в России все-таки были университеты западного типа. Хотя вот эта вся сетка клубов, объединений, студенческих феррайнов была в той или иной степени в рудиментарной форме и не шла ни в какое сравнение с университетами западными в Германии, в Англии, во Франции. Это была слабость высшего образования России. Но они были. И поэтому, когда мы говорим о движении студентов и политической деятельности студентов до революции, мы должны их рассматривать через призму всех этих объединений. А иначе мы не поймем, что там происходит и как это все реально действует. Кроме научной деятельности в рамках программы, Александр Ульянов вошел в несколько студенческих кружков легальных и нелегальных. Кстати, в момент поступления в университет все студенты подписывали вот такую бумагу. Но это была проформа, которая ничего не значила. Но на которую, конечно, могли сослаться в момент отчисления человека из университета. Это напоминало соглашение с компьютерными фирмами, которые заставляют пользователя подписывать какие-то соглашения с массами ограничений, которые на самом деле они, как правило, не применяют. Но в случае разбирательства могут на это сослаться. Так вот, Александр Ульянов вошел в научно-литературное общество легальное, которым руководил арест Федорович Миллер, известный историк и филолог. Надо сказать, что и эти прибалтийские Миллеры, и со стороны матери он принадлежал к роду Баронов-Унгернов фон Штернберг, они были традиционными масонами. Это были масонские рода. Миллеру Ульянов очень понравился, и он сделал его своим заместителем, главным секретарем этого общества. Внешне Ульянов Александр производил очень хорошее впечатление. Он был серьезным, трезвым студентом, участвовал в студенческих пирушках, попойках, драках. Он серьезно занимался, он кончил гимназию золотой медалью, получил еще медаль работы у Бутлерова и Лагнера. Он выполнил исследование о половых органах плоских червей, а нулятов. Звучит смешно, но тогда это было серьезное научное исследование, да и сейчас в области биологии это имеет научное значение. Он был очень исполнительный, и он делал все, что ему говорят, беспрекословно. Вел все собрания, протоколы, списки, занимался вербовкой новых членов, рассказывал им о правах, обязанностях. Он был масонским комсомольцем, секретарем комсомольской организации университета. И никто не понимал, что за маской этого тихого человека таится безумный шведский шизофреник. Они это поняли слишком поздно. Кроме Миллера Александр Уленов вошел в другое объединение университетское, которое вел Алексей Викторович Гезетти-ди Капофиери из аристократического итальянского рода. Он вел экономическое общество, оно уже было менее легальным, чем общество ареста Федорова Миллера, но и не было противозаконным. Хотя его сын Гезетти потом стал известным террористом. И этот кружок Гезетти вокруг себя объединял такое кружево еще мелких объединений, например, так называемое приютинское братство, частную коммуну студентов, куда входил в частности вернацкий будущий академик и многие политические деятели в дальнейшем лабирального толка. В это общество входил также Александр Уленов. И в это же общество входил некий Никонов, о котором мы скажем позднее. Что касается студенческих обществ в России, у них было два основных недостатка по сравнению с обществами западными. Во-первых, их было мало, на порядок меньше, чем на Запад. Во-вторых, в русских условиях катастрофически путали две вещи – кружок и клуб. Кружок – это объединение, где люди чем-то занимаются. Они занимаются кройкой, шитьем, учат иностранный язык. Это дружеское объединение, но объединение вокруг работы. А клуб – это общество бездельников. Там люди приходят отдыхать. Студенческие клубы – это в России кружки, а не клубы. Там всегда чем-то занимаются. Если просто сказать, что это клуб тех, кто хочет пить пиво, все скажут, что это нельзя, зачем. А ведь студенту хочется отдохнуть, ему хочется познакомиться с симпатичными девушками, выпить вина, сыграть в карты. Это молодость. Конечно, есть и работа, но есть и вот это. И вот этого в России не было. А к чему это реально приводило? Приводило к следующему. Предположим, организовали клуб по вышиванию крестиков. Пришли студенты, взяли пяльца, стали крестиком вышивать. Вышивают, а им скучно, они устали уже. Они думают, давайте немножко отдохнем, выпьем. Выпили, стали петь революционные песни. Все руки себе искололи этими иголками. Потом утром проснулись, посмотрели на вышивку, что они там навошивали. Они вышили гильотину какую-то кривую, и еще сзади узлов таких навязали из ниток. И еще параллельно избили студента Сидорова. Фонарь ему под глаз поставили. Вот такой кружок вышивания. То есть, за что люди не берутся, получается, автомат Калашникова. Потому, что нет разделения кружков и клубов. Пошел в клуб, выпил, сыграл в карты, еще что-то. Пошел в кружок, позанимался, повышивал крестиком. Тоже все хорошо. Нельзя путать то и другое. Русские этого не понимали. И отсюда такой вот успех социальных, в кавычках, Александра Улена. Его шведская шизофрения наложилась на общую тупость и злобу восточных славян. Конечно, в Англии, в Германии его бы поправили. Они к нему пригляделись и сказали, куда этого Александра Улена. Но он больной. Не надо его. Хочет ходить в кружок – пускай ходит. Хочет в клуб – пускай ходит. Но на руководящей должности работать с людьми, что-то им объяснять, брать на себя ответственность за этих людей. На пушечный выстрел нельзя. Ну, вот Александр Уленов, как его поставили на социальную должность, на комсомол, он там и рыл, рыл, все получал со всех сторон поощрение. Следующим его этапом было возглавление Симбирского землячества студентов. Одним из ферайнов были студенческие землячества. Они объединялись по территориальным признакам. И в дальнейшем Александр Уленов вместе с несколькими другими студентами сделал общее объединение этих территориальных организаций в единую структуру. Там возник руководящий орган, о котором мы поговорим попозже. И вот это объединение, несмотря на то, что там вроде бы не было политики, оно уже было политическим. Оно было нелегальным, и оно было очень стремноватым. Если вы посмотрите список террористов, которые были осуждены по делу Александра Уленова, то увидите, что там нет ни одного петербуржца, потому что всех этих людей вербовали в землячествах. А в Петербурге, естественно, не было петербургского землячества. Землячества – это те, кто приехали с других мест. Им трудно находиться на территории, для них враждебной, непонятной. Они говорят, ты из Пскова, и я из Пскова. Ну, давай вместе учиться, помогать друг другу. Сделаем общую кассу, будем вместе харчеваться. Вот так все это возникало. А петербуржцу это было не надо, он там живет с папой и мамой. Ему зачем это? Ну, вот пойдем дальше. В декабре Александр Ульянов пошел дальше. И он сделал еще одно объединение, уже страшное. Он делал социальную карьеру. Ему сказали, изучай плоских червей. Вот шизофреник их изучает, режет пинцетом. Если его не остановить, он будет всю жизнь их изучать. А тут ему еще сказали, занимайся общественной деятельностью. Он стал заниматься. Одну, вторую, третью, логичную. И создал террористическую фракцию народной воли. Вот так ее и назвал. А за пять лет до этого был страшный теракт в Петербурге. Убили Александра Второго. Убили народа Ольца. Как ему пришла эта мысль в голову? Дальше мы объясним, что им манипулировали. Отчасти это был просто ход мысли шизофреника. Возьмите эти русские разговоры. Русский человек в разговорах очень не сдержан. Он к человеку, которому на самом деле хорошо относятся, за глаза начинает называть его кретином, уродом, идиотом. И послушает, что он его ненавидит. А потом он с ним встречается и нормально говорит. Оказывается, что это друзья и даже родные братья. Вот такая особенность русской речи. Ее нельзя понимать буквально. Все эти студентики в этих союзах, в кружках по вошиванию, они болтали, что пришел к власти Александр Третий, тиран, деспот. Кто бы его убил, до каких пор это будет продолжаться? Я бы сам его задушил своими руками. Что он делает? Нарушает основные принципы демократического устройства, которые сделал его отец. Для Александра Ульянова это было руководством к действию. Он решил, что студенты говорят, что надо убить царя. Давайте убьем. А что здесь такого? Он стал вербовать людей. А он был уже старший курсник. У него была большая власть. Не только как масона, а просто как секретаря общества, как руководитель других этих кружков. И первокурсники, конечно, к нему относились с приятетом. Для них это был авторитет непререкаемый. Если посмотреть список этих несчастных людей, которых судили по делу 2-го, 1-го марта, то большинство из них – это студенты Петербургского университета. А из этих студентов большинство – первокурсники, несмышленощи, которых вовлек в это дело внешне серьезный, солидный человек, которому они в рот смотрели, не понимая, что он – это пол. Что хорошо понимал в Симбирске его брат. Он не мог приехать и сказать, что вы слушаете этого ищака, который лобзиком вырезает. Поскольку за это взялся Александр Ульянов в СОУ «Энергия», то прошло несколько месяцев. И 1 марта 1887 года вышло 6 человек, 6 студентов. Три метальщика с бомбами и три сигнальщика, которые должны были указывать, когда будет подъезжать царь. Они рассчитали маршрут. В этот день царь вместе со своим семейством должен был ехать слушать заупакуюнную службу, посвященную гибели отца Александра II. И вот они его там поджидали. Они хотели убить не только его, но и его жену, и его детей. Причем сделали, ну там были револеры, но главное, они сделали бомбы, начинили их шрапнелью и еще залили туда яд в стряхнин, чтобы было надежно. И вот их всех повязали 1 число, в день, когда было совершено 5 лет назад покушение на Александра II. Ну, совершенно понятно, что за такое дело смертная казнь. Ну, что там еще может быть? Но при этом отнеслись достаточно гуманно. И, например, вот этих трех совсем сопляков, мальчишек, которые были сигнальщиками, их не повесили. Они плакали, говорили, что они не понимали, что делали, как так это все получилось. И я думаю, что они действительно плохо понимали, потому что им мозги вот изгадил этот вот Александр больной. Они писали прощение Александру III, чтобы он их помиловал. Он-то их помиловал. Вот такой там был кончер Михаил Никитевич. Он дал подробные показания, способствовал следствию. Ему дали 10 лет каторги. А на каторге его схватили за его предательство и влили ему в рот яд. А потом сказали, что он сейчас умрет в страшных мучениях, поэтому напиши письмо, чтобы он это сделал добровольно, и мы тебе дадим пистолет, и ты застрелишься. И он так и сделал. Всего по этому делу проходило 15 человек. Казнили пятерых. Двум дали пожизненное заключение. Еще одной женщине каторгу 20 лет. Еще двум каторгу 15 лет. И вот трем сигнальщикам по 10 лет дали. Кто там был главный, кто все это организовал? Решили, что главный Александр Ульянов. Но это, конечно, не так. Он не мог быть главным, он сумасшедший. Из этих трех казнили метальщиков, которые были с бомбами. Причем там бомбы были сделаны. Ее там хотели взорвать. Хотел взорвать, уже его арестовали в участке полицейском. В виде книги. А там внутри динамиты. И Александр Ульянов... Нужны были деньги на химическое оборудование для изготовления взрывчатки. Денег не хватало. Он заложил свою золотую медаль. Которую ему вручили в Симбирске. И на эти деньги сделал книжку, которая должна убить царя и его семью. Когда их всех арестовали, там не нашли документ. Там какой-то был документ. Зачем это сделано? А Александр сказал, что я его помню наизусть. Я вам сейчас его напишу. Документ такой. Надо развивать террор, резать, убивать женщин, стариков, детей. Поджигать мосты, травить колодцы. Для чего? Для того, чтобы сделать фабрику по производству лимонада. И чтобы океаны были все из лимонада. Александр Третий прочитал и написал. Это записка не сумасшедшего, а чистого идиота. Что соответствовало достигнутости. Потому, что для настоящих революционеров это была риторика, которая прикрывала их подлинные цели. А для этого человека он в это все верил. Ему сказали, он поверил. Раньше мамочка говорила, надо руки мыть, надо лобзиком выпиливать. Он выпиливал, мыл руки. А теперь сказали, надо лимонад делать. Он делал, как мог. Все хорошо. Давайте более подробно поговорим о том, что же произошло во время следствия. Надо сказать, что одним из основных фигурантов там был Бронислав Пилсутский, старший брат Юзефа Пилсутского, будущего руководителя Польши и смертельного врага России. Конечно, Пилсутский и Бронислав был точно таким же врагом. Его действия были замотивированы. Но поляк есть поляка. Поэтому он всех сдал. Валялся в ногах и дал подробные показания на всех. И сохранил себе жизнь. Но поскольку принимал самое непосредственное участие к подготовке, то получил 15 лет каторги. А первоначально ему светило вышкарь. Кого повесили? Трех метальщиков, еще такого Шеверева и Александра Ульянова. Шеверев действительно был руководителем организации. Он расплачивался. Александр Ульянов за счет своей золотой метали что-то добавлял. Но основные деньги, расходы на конспиративные квартиры, поездки, платил Шеверев. Он оплачивал банкет. Поэтому его сочли главным и повесили. Хотя он сам говорил, что у него денег никаких не было. Деньги ему передавал некто Говорухин. А вот этот Говорухин, Арест Макарович, вообще не принимал никакого участия в суде. Потому что за несколько дней до покущения он инсценировал самоубийство. И убежал за границу. Здесь жил очень длительное время и уже в советское время вернулся обратно. Есть такие подозрения, что он работал на охрану. Но не на охрану, а на священную дружину. Это другое. Этот Шеверев все-таки не был таким полным дураком. Вероятно, ему казалось, что что-то будут подготавливать, разговаривать. Но это Россия. Как-то рассосется, ареол будет у людей. А Александр Ульянов шутить не умел. Поэтому он подготавливал все очень всерьез и скрупулезно. Шеверев испугался и уехал в Крым за две недели до покущения. Его нашли, казнили. Сбежал с корабля в последний момент. И сочли, что всем руководил этот Ульянов, который много говорил, выступал на суде. Но он был никто. Я вам могу это доказать по тем фактам, которые вы и сами знаете. Как только в Сембирске узнали, что его арестовали, его мать бросилась, чтобы спасти своего ребенка. Она написала письмо Александру Третьему. Это письмо больного человека. Она написала следующее. Я очень хорошо знаю своего мальчика. Мой государь, я падаю к вашим стопам, я говорю вам совершенно искренне, я раскрываю свое сердце. Александр очень хороший мальчик. Он учился на одни пятерки. Получил золотую медаль. Отпустите его домой. Я буду с ним дома заниматься. Он будет делать уроки. И он постепенно исправится и станет очень хорошим человеком. Ну, представьте. Война. Шпионские диверсионная группа. Ее хватают в трибунал. И вот оказывается, что какая-то мать рядом выскакивает и говорит, что Рафик невиноват. И он учился на одни пятерки. Вот его дневник. А он хотел атомные бомбы штаб взорвать. И как человек может это написать? Но самое страшное не это. А то, что Александр Ульянов написал прошение на имя царя о помиловании. И он сказал, что я прошу меня помиловать, потому что это расстроит мою маму. Я заботюсь о своей маме. И поэтому прошу сохранить мне жизнь. То есть диверсант пишет письмо, что не хочет маму огорчать. И поэтому его не надо расстреливать. Это и с той, и с другой стороны письма людей, которым совершенно недоступна эмпатия. Они не понимают, что они пишут, кому пишут. И какие чувства у человека, которому они апеллируют. У этого человека недавно погиб отец от таких же людей. Страшные преступления. Только что хотели убить его самого, его семью, его детей отравленными какими-то бомбами. Когда он спросил, а зачем вы хотите меня убить? Ему стали говорить какую-то издевательскую чушь про лимонад. Там этот Александр Ульянов писал, что надо армию распустить, она не нужна. Еще чего-то. Ну, бред какой-то. И тут появляется мамаша и сынок, и они говорят, отпусти нас, мы будем там дома заниматься, помогать друг другу. Раскрашивать картинки, делать домашние задания, получать золотые медали, учиться на хорошо и отлично. Это даже не сумасшедший, а чистый идиот. И мать такая же идиотка, и сын. И после казни Александра и домашние стали присматриваться к матери и так далее, что она сильно ку-ку. А до этого они привыкли, мама, мама. Она рационально действовала еще под присмотром отца. А я думаю, что так она и долго в девках засиделась, потому что были проблемы. И вот ее Илья Николаевич взял и держал под присмотром, пока жив был. А потом уже все пошло. Ну, ладно. Давайте поговорим, что же там произошло на самом деле. Пишется, что вскрыли какое-то письмо человека, который имел причастность к подготовке покушения, следить, вышли и так далее. Но это можно вообще не рассматривать. Там рассказывается душесчипательная история, что Александр Третий опоздал с выездом, и это спасло ему жизнь. Служба должна была начаться в 11 часов. Он выехать должен был гораздо раньше. Но в этот день ему впервые за 25 лет не подали вовремя лошадей. Карета не была запряжена, или сани были. И вот он страшно негодовал, кричал, говорил, что это позор вообще, и он должен присутствовать на этом событии. Переигрывал. И это не согласуется с материалом о том, что за ними уже следили. Если следили, то, конечно, осторожный Александр Третий и не собирался никуда ехать. А зачем он тогда Ваньку это устраивал? Значит, с самого начала это было уже подготовлено давно. Людей вели с определенной целью. Мы уже говорили об этом аресте Макаровича Говорухине, который всем раздавал деньги, а потом за две недели слинял до событий. Давайте поговорим о руководстве подпольным всеми землячествами в Петербургском университете. Они хотели руководить по всей стране. Я думаю, что там было и какое-то рациональное начало. Но эти люди, либеральные профессора, масоны, они, конечно, думали, что этот молодой человек Александр Ульянов осторожный, надо его использовать, надо создавать масонские, парамасонские инфраструктуры по всей стране, по всем университетам, систему ферайнов, клубов, кружков, и чтобы все это находилось под каким-то их контролем. И в то же время, чтобы ребятки иногда шалили, иногда были какие-то демонстрации, но не продавать свою золотую медаль и делать книжки, которые бросать, убивать царей. В этот совет, в союз о землячествах, сделан совет, куда входили следующие люди. Ульянов, Лукашевич, Новорусский, Говорухин и Никонов. Ульянова повесили, Лукашевичу Новорускому дали пожизненную каторгу, Говорухин сбежал, остался Никонов. Вот мы сейчас поговорим немножко об этом Никонове. Хотя организация Александра Ульянова называлась террористической фракцией народной воли, там не было ни одного члена народной воли. Это было виртуальное участие, без ведома якобы, членов народной воли, которые в основном находились тогда за рубежом. А вот Никонов был как раз членом народной воли. И этот Никонов и был главой совета союза землячества, хотя бы потому, что он был самый старший по возрасту. Но этот Никонов соскочил с темы в конце января. 1 марта было покушение, а в конце января он соскочил. Но соскочил очень по-умному. Не как этот дурак Шевырев, который уехал в Крым, забился и думал, его там никто не найдет. Его там искали 7 дней, все перерыли, как крота вытащили и повесили. А Никонов в конце января был арестован. По другому делу, старому. Это было дело Морской организации народной воли. Эта организация была разгромлена несколько лет назад, после 1 марта. Но остались какие-то вопросы. И вот решили это дело возобновить. Как вы, наверное, уже понимаете, прослушав Дин Димача, это уже другой Калинкор. Это они студенты. И морскими офицерами нужно действовать очень осторожно, в белых перчатках. И думать о своей жизни всерьез. О своей безопасности. Вот как проходило это дело. Например, одним из главных фигурантов, там был такой морской офицер молодой, Николай Щелгунов. Его арестовали в Сингапуре, сняли с корабля, доставили в Петербург и дали ему 8 лет каторги. Ну, адмиралтет, он очень обиделся на такое решение. И поэтому его выпустили из тюрьмы. И просто разжаловали солдаты на 6 лет. А потом сократили это на 3 года и вернули звание офицера. Посмотрели сквозь пальцы. Ну, в связи с этим я хочу сказать, что русская история, она всегда любит договаривать. Гораздо позднее, уже в 1911 году, его по приговору эсеровской партии застрелила собственная дочь, которой было 17 лет. Она ему выстрелила в грудь, он закричал, доченька миленькая, что ты делаешь, что убиваешь своего отца? И с этими словами выбежал на улицу. Она ему сделала два контрольных в спину. И ее оправдали, сказали, девушка, она сошла с ума. А потом она выздоровела и плясала балериной на сцене. Все было хорошо. Она курилась и пила с 14 лет. И занималась, скажем так, не очень нравственным образом жизни. А вот папа мешал. И то ли сама она его убила, то ли по приказу, то ли то и другое. Ну, вот так вот получилось. Она от него освободилась. И вот по этому же делу арестовали Никонова. Единственного члена народной воли. И вот что интересно, через два месяца началось следствие по делу первомартовцев. И очень многие ниточки указывали на Никонова, потому что там многие раскололись. Они называли его фамилию. Но следователи делали вид, что не понимают, о чем тут говорится. Самого Никонова продержали по этому делу в тюрьме около года. Потом отпустили. Почему? Он в тюрьме сильно простудился. Его выпустили. Примерно три года ссылки. Большую часть он провел там вообще в городе, где-то в Сибири, в Красноярске. И вышел и стал заниматься своими делами. А в это время его подельники либо были повещены, либо горбались на каторге. Так, кем же был этот Тефлоновый Никонов? Его выпустили из тюрьмы под поручительство отца, адмирала Андрея Ивановича Никонова. Причем отец его был не просто адмиралом, а адмиралом потомственным. Это один из красных драконов, о которых нам рассказывает, и вот все никак до конца не расскажет Дим Димыч. Два его брата тоже были адмиралами. И жена принадлежала к старинному адмиральскому роду Кумани. Адмиралами были ее брат, отец, дедушка и прадедушка. Прадедушка начинал свою карьеру как греческий пират Куманис. Потом служил в английском флоте и уже где-то в возрасте сорока лет перешел на службу в русский флот. Вроде бы портретов его не сохранилось, но вот портрет его сына, тоже адмирала, можете себе представить, как он примерно выглядел. А что было дальше? Какова была дальше биография Сергея Андреевича Никонова, любимого сынка адмирала? А вот он стал эсеровским террористом и уже в начале XX века принял участие в убийстве другого адмирала. Адмирала Чухнина. В отместку за то, что он мужественно подавил восстание на Черноморском флоте. И надо сказать, что вся эта адмиральская семейка, она была примерно такая же, как семейка Ульяновых. Например, сын его сестры, лейтенант флота Борис Никитенко, был казнен за покушение на Николая II. Сын другой сестры, Михаил Щишмарев, тоже был террористом, после революции перешел на службу к большевикам, дослужился до генерала. Братом вот этого Никонова, которого выпустили, был революционер и крупный масон Алексей Андреевич Никонов. Ну и так далее, все в таком же духе. Обычная адмиральская семья потомственных адмиралов в России. И вот возникает вопрос, в какой степени этот Никонов действовал от себя, а в какой степени его попросили так действовать. Я думаю, что и то, и другое. Потому что подлинным главой народной воли был Александр III, тогда еще наследник престола, и он управлял народной волей через священную дружину. И при этом в значительной степени опирался на морское масонство. Но это другая история. Вернемся к Ленину и его психологическому типу. Ленин Как я уже говорил, Ленин считал себя очень умным, очень способным школьником. Он действительно был умным, но навряд ли такой человек самостоятельно смог бы хорошо учиться. Дело в том, что мозг Ленина, его ум Ленина был очень заширенный. Он никогда не видел все доски. Вот 64 клетки, но вот он 32 клетки видит, 32 клетки не видит. Он очень в молодости увлекался шахматами. Тогда это был такой деревянный компьютер. Можно понять, да, интересно. И он играл достаточно хорошо. Он продумывал комбинации. Единственное, конечно, он не читал литературу и не мог играть уже на уровне кандидата в мастера. Где-то на первый разряд, может быть, он мог вытянуть. Но реально он играл на уровне третьего разряда. Потому что он постоянно совершал зевки. Он не видел все доски. Он делал комбинацию, а тут у него ладья стоит под ударом, он ее не убирал. И очень обижался, когда проигрывал. Он не умел проигрывать. Это была для него какая-то катастрофа. Он злился, и для него вот этот человек становился личным врагом. И его друзья, знакомые, они знали эту особенность. Они с ним играли и прощали ему эти постоянные зевки. И, в принципе, наслаждались игрой. Играл он хорошо, если не обращать внимания. А Ленин потом смотрел. О, ты же не обратил внимания. Тут вообще можно было сделать вилку и конем выиграть фигуру. Ты зевнул, зевнул. Да, я зевнул. Ленин очень хорошо учился в гимназии. Он был круглым отличником. Но почему он учился хорошо в гимназии? Там был перед гимназией подготовительный класс. Он у него не пошел, пошел сразу в первый класс. И вот говорят, какой умный Ленин, какой умный ребенок сразу пошел в первый класс. Они говорят, что до этого два года с ним занималось три преподавателя, которые готовили его в гимназию. И эти три преподавателя были отборные, потому что их отбирал его отец, профессиональный учитель. Вот, говорят, самый был предмет у Ленина, любимый, замечательный, латынь. Он был там царь и бог, прям по этой латыни. А почему он хорошо учился по латыни? Потому что у него отец руководил всеми народными училищами в рамках губерния и имел титул генеральский. Потому что младшим товарищем, с низшим чином, был директор гимназии, который был одновременно другом семьи и ходил в гости. И потому что учителем латинского языка был его родной дядя, дети которого жили тоже в семье, прям в квартире Ульянова. Ну, как тут не учиться хорошо по латыни? И все Ульяновы были золотыми медалями. И вот этот Александр Полоумный, ну, если уж совсем тупарь, ну, серебряная медаль. Ну, как тут генерал, понимаете, он должен же... Дети генерала тоже должны с медалями ходить. А Керенский был такой же чиной, имел, как Ульянов в Туркестане. Ну, у всех были тоже золотые медали, у Керенского, у всех. Это Россия, понимаете? Это не значит, что Ленин был вот такой дурак. Он был умный мальчик. Вот как раз Ленин был очень умный. Но он был очень захваленный, и он никогда не действовал в условиях конкуренции. И в школе не то, чтобы его травили, не то, чтобы не было у него друзей, действительно не было, но он корчил из себя, с младших классов учителя. Он занимался с одноклассниками, помогал им выполнять домашние задания, ну, типа, вот, знаете, пионер-важатый, а его сын тоже такой вот ходит там и, значит, командует. И, в принципе, по делу он полезный, он помогал, к нему хорошо относились ученики и боялись его обижать, потому что начальство, сын начальства. Но никаких друзей в гимназии у него не было. И точно так же, когда умер его, уже умер его отец, он стал себя вести думой, он стал учить даже свою старшую сестру, которая там приехала, у нее что-то не получалось с латинским языком, она была старше его на много лет, он говорит, давай, буду с тобой заниматься. И вот стал заниматься, и стыдно было. А ему было очень приятно, очень приятно. И он был нацелен, он никогда не занимался никакой революционной деятельностью. И на месте Александра Ульянова в Петербургском университете он никогда бы так себя не стал вести, как вел себя Александр Ульянов. Потому что он в целом видел людей, видел ситуацию. Ну, не полностью, но 32 клеточки он видел, понимаете. А Александр видел две клеточки. И с помощью мамы, может быть, четыре. И все. И особо надо еще, надо понимать ту эпоху, то время. Дело в том, что гимназическая система в России, она была очень репрессивной. Лозунг русской гимназии дореволюционной – если хотят, надо топить слепыми. И учителя там смотрели не как поставить хорошую оценку, а как поставить плохую оценку и оставить на второй год, а потом отчислить. Там люди сидели по два года в одном классе, иногда по три, потом их отчисляли. Вот из 45 учеников первого класса до последнего класса гимназии в Крымском учреждении дошло только семь человек. Остальные либо остались там на второй год, либо переехали куда-то, либо просто их отчислили. До физики Краевича не дошли. И на этом фоне, конечно, Ленин себя чувствовал в скафандре. Здесь убили, там убили, он ходит, и все замечательно, хорошо. И вот такого человека накануне экзаменов говорят, что его вот этот брат хотел убить царя, и увешают. Как он это воспринимал? Что это было для него? С этого момента он брата, которого недолюбливал, стал ненавидеть, льютой ненавистью, потому что этот дурак его подставил и сломал ему всю жизнь. Отличнику, самому лучшему ученику, перед которым была открыта блестящая карьера, он его поставил под ножку. Почему? Потому что он хотел помочь людям, сделать демократизацию в России. То, что он был дурак. Сашка дурак. Но это еще не все. Ленин собрался и в этих страшных условиях он отлично сдал все экзамены. Хотя, например, у его сестры был нервный срыв. Она не смогла сдать экзамен, потом там переэкзаменов, ей тоже поставили хорошие оценки, но она не выдержала. Ленин выдержал, получил золотую медаль и поступил в Казанский университет, потому что в Петербургский уже поступать было нельзя. Память была очень свежая об его старшем брате. Не разрешили. Тоже удар, потому что Казанский университет - это второй сорт, даже третий. Ну хорошо, поступил Ленин в Казанский университет. Кстати, на юридический факультет. А на юридический факультет, как правило, поступали карьеристы в тот период, которые хотели служить в государственных конторах. И там был большой процент генеральских сынков, потомственных дворян, а значенцев было гораздо меньше, чем на естественных факультетах, на факультетах филологических и так далее. И вот здесь произошла неожиданная вещь. Как только в Сембирске узнали, что Александра Ульянова арестовали и обвиняют в страшном преступлении, от семьи Ульяновых все шарахнулись в разные стороны. Ну, Керенский семью своего друга масона прикрыл, но прекратились какие-то визиты. На улицах люди делали вид, что не узнают их. И не потому, что они их сознательно травили, издевались над ними, а все были в ужасе. Это была паника у людей. Царя, тем более, убили недавно. Александра Второго, теперь Александра Третьего. И вот это в Сембирске, понимаете, ужасно. И вот Ленин поступил в Казанский университет. Он туда пришел. Первый день, в аудиторию. И вот представьте себе, Ленин сидит, Ульянов Володин молодой, его никто не знает. И вот в класс заходит основной студент с последнего курса, авторитет. Вокруг которого вьются хорошие девушки, курсистки, у которого есть интересные книжки. Все ищут знакомства с ним. Он неформальный лидер университета. Он заходит в аудиторию, смотрит и говорит, что у вас учится Владимир Ульянов. Где он? Ему показывают, вот сидит. Он к нему подходит, говорит, ты Владимир Ульянов? Он говорит, да. Он говорит, извини, а вот это твой брат, которого повесили в Петербурге? Он говорит, да. Володя, дорогой, можно я рядом сяду? Я все понимаю. Что говорить, не надо. Я прошу тебя, у нас тут вечеринка будет небольшая. Очень хотелось бы. Я понимаю, кто ты и кто я, а все смотрят вокруг. Они вдвоем сидят, разговаривают. И вот тут Ленин впервые получил то, чего у него не было в школе. Признание сверстник. Он стал звездой. Декаприо. Все искали возможности с ним поговорить, потому что не просто убили его брата, повесили, это было несколько месяцев назад. И это был земляк как раз наш, казанский, симбирский, с Паолжи. Перед ним были открыты все двери. Люди за честь считали угостить его сигаретами. Он тогда курил. Налить ему вино, водки с ним выпить, пойти в бордель куда-то с ним. И Ленин внезапно оказался звездой. Действительно он купался. Получилось, что не было никакого перерыва. Он был звездой в гимназии и стал такой же звездой в университете, но еще больше. Потому что он был официально таким мальчиком, образцового показателя. А здесь он стал неформальной главной звездой. Перед ним заискивались, боялись его обидеть. И он по своей дурости проучился 3 месяца. Сам не понял, как попал в как. Он же не занимался никакой политической деятельностью. Его там что-то спрашивали, он не в попад отвечал. Субъективно, он не знал ни литературу, ни народников. Он дома сидел, читал Тургенева, журналы научно-популярные. Он в основном там отмалчивался. А все думали, он же в деле. Он просто нам не говорит, кто мы и кто Володя. И была какая-то заварушка очередная. Она там периодически была. Это преподаватели университета воевали друг с другом. Они будоражили через студенческие эфираи на этих студентов. И он подписал бумагу, что не могу из-за тех порядков, которые есть в Казанском университете, продолжать обучение. Прошу меня отчислить. Его и отчислили. Причем эти другие, их там было много, они потом восстановились в основном. А он нет, потому что он был братом того самого Александра Влевного. Его направили в ссылку. Сначала по месту жительства. Какашкин. Он стал писать бумагу, что я убедился, что нельзя без высшего образования в стране. Покорнейше прошу, я дворянин такой-то, прошу меня восстановить. А его сказали, что нет, нельзя. И вот он потратил несколько лет, бился в бум, а с тем ни с кем не общался, сидел, занимался, чтобы получить высшее образование. И сдал в экстерном Петербургском университете, получил диплом. Получил диплом. И стал работать в провинции. У такого Хардина, который был шахматист. Они с ним играли в шахматы. Хардин у него все время выигрывал. Вели какие-то мелкие дела. Он был помощник присяжного Паверинова. И вот прошел год, прошло два, и он вот здесь понял, что он никому совершенно не нужен. Это не университет, это не событие 1887 года. Это уже 90-е годы. Проехали, это уже все, это уже не новость. Там другие новости появились. И что он мог? Вот он, играя с человеком в шахматы, выигрывает, проигрывает. Никто с ним не общается. Он был замкнутый человек достаточно. Скучный. И не очень умный на самом деле. Не душа общества, так скажем. Хотя в своей аудитории он раскрывался, мог саркастически издеваться над кем-то. Но на людях он тушевался. И что он мог сказать? Одному сказал, второму. А вы знаете, я вот играю в шахматы. Он говорит, а вы знаете, я брат Александра Ульянова. Слышали, он говорит. Что-то. А он говорит, вот хотел саря убить. Ну, понятно. Через день снова должны встретиться, играть в шахматы. А человек не приходит. И вот здесь Ленин, который с детства всегда был звездой, понял, что нет другой у него пути для популярности, чем быть братом Саши Сумасшедшего и заниматься революционной деятельностью, которая тогда очень была модной, она была в тренде. И вот он уехал в Петербург и стал заниматься революционной деятельностью. Но до этого это очень большая редкость среди революционеров. Он этой деятельностью вообще не занимался. Он и стал заниматься поздно. Тогда ему уже было там сильно за 20. Ну, вот. Но при этом отношение к Александру осталось прежнее. И он о нем никогда не вспоминал. Это отношение, которое было у героя пьесы Горького "На дне". Помните, в конце там один из персонажей повесился, а вот этот персонаж, он сказал, "Эх, испортил песню, дурак!" Вот так. Они песню пели, а тут сказали, что он повесился. И испортил песню. Вот это отношение Ленина к горячо любимому брату. Ну, что же, на этом, наверное, мы закончим наш небольшой цикл. Мы приоткрыли завесу над некоторыми тайнами биографии Ленина, его ближайших родственников, предков. Может быть, попозже мы продолжим этот цикл и поговорим уже более подробно о ленинской биографии революционера. На этом разрешите мне закончить. Разрешите с вами попрощаться. В конце, как обычно, я напоминаю о лайках, о Патреоне, о донате. Задавайте вопросы, исправляйте наши ошибки. Будьте всегда с нами. До новых встреч!

Создано автоматически 27.01.2025