142. И Ленин такой молодой: I. Фальстарт. Сказки Дядюшки Джо №19

И вновь продолжается бой, И сердцу тревожно в груди, И Ленин такой молодой, И юный октябрь впереди.

Дорогие мои, дорогие ютуб-армяне и ютуб-армянки! В начале нашей лекции слово предоставляется генеральному секретарю Дмитрию Евгеньевичу, нашей дорогой Наташеньке.

— Глубокоуважаемый дядюшка Джо, наш канал получил множество писем с просьбой продолжить замечательные лекции, посвящённые биографии Владимира Ильича Ленина. Мы посоветовались с Дмитрием Евгеньевичем и решили вручить медаль, выпущенную в честь 150-летия со дня рождения Ленина, чтобы отметить ваш неоценимый вклад в развитие Голковского Ленда.

— Вам огромное спасибо! Спасибо! Я работаю не за награды, но получать награды мне очень приятно. Большое спасибо! Ну что же, это дело надо отметить. И закусочка там у нас есть ещё. Спасибо! Спасибо! Давайте выпьем за нашего дорогого вождя. Чтобы Ленин был всегда. Ленин был, Ленин есть, и Ленин будет есть. Вот за это мы выпьем. Цыплёнок табака. В рту тает. Хороший.

Ну вот, мы с вами остановились на том, что Ленин с пеной у рта в возрасте 17 лет взял и бросил университет.А потом пытался восстановиться, но его туда не пускали. Потому что он был братом, пускай не состоявшегося, но цареубийцы. Это всё получилось случайно, потому что никакого контакта, никаких серьёзных связей между братом и Лениным не было. Они были совсем разные люди. Это всё объяснялось юношеской неопытностью, юношеским азартом. Он, не подумав, влез в какую-то дурацкую историю и сразу же стал после этого об этом сожалеть.

Интересно, что в это же время из университета уволился его двоюродный брат-одногодок, которого тоже звали Владимиром. Это Владимир Ардашев. Он ушёл из университета из солидарности с Лениным. И потом, когда Ленина направили в ссылку в Кокушкино, где был совместный дачный посёлок всех потомков дедушки Бланка, он тоже поехал туда. Они жили там вместе. Через год Ардашев восстановился, успешно закончил университет и стал следователем, а затем помощником прокурора. Он умер ещё до революции. Это такая судьба ожидала и Ленина. Он был по склонности своей человеком такого типа — юристом. И, конечно, он не планировал заниматься революционной деятельностью. Но Ленина ожидала другая судьба.

В мае 1889 года Ленин и его мать приобретают 100 гектаров земли в соседней Самарской губернии. Этот факт обычно упоминается в ленинской биографии. Но никто не понимает, о чём тут идёт речь на самом деле. Земля, которую приобрели Ульяновы, принадлежала Константину Сибирякову. Сибиряковы — это семейство анонимных золотопромышленников. И не факт, что все они принадлежали к одному роду. Сибиряковы — это псевдоним по месту проживания.

Сибиряковы при этом не были старообрядцами. И это очень плохо. Наивные люди видят русского миллионера, выясняют, что он старообрядец, и говорят, что всё ясно. Машут рукой. И на этом всё завершается. А если он не старообрядец и при этом прыгает так же, как старообрядец, занимается антигосударственной деятельностью — значит, нам всё гораздо хуже. Старообрядцы могут это объяснить своими религиозными взглядами. А как это может объяснить вредитель, у которого нет противоречий с православной церковью?

Данных об этом семействе мало. Всё, что связано с русским золотом, покрыто покровом тайны. Это вообще в мире, но в России — в десятикратной степени. Потому что золото, которое добывала Россия, никогда не принадлежало русскому государству.

В 70-х годах XIX века Константин Сибиряков скупил огромные земельные участки в Самарской губернии. Он решил там построить нечто вроде фаланстера и выписал из Англии втридорога уникальную сельскохозяйственную технику, самую современную, включая даже паровые плуги. А что такое паровой плуг в 70-е годы XIX века? Это очень современная техника. Им было построено большое количество зданий для проживания крестьян, фермеров. Была создана инфраструктура, большие хорошие помещения для скота. Проведены дороги, построены больницы, школы. И всё это, разумеется, очень быстро рухнуло.

Он, конечно, не хотел строить фаланстер — это вообще безумие. Но он хотел строить некоторые кооперативные предприятия, такие полу-четверть-фаланстеры. С самого начала, ещё до этого, русским дуракам было внушено, что кооперация и кооперативное движение — это основа хозяйственной деятельности, здоровой, нормальной. А на самом деле кооперативы — это извращение.

Русские дураки додумались в конце XVIII века создать Вольное экономическое общество. Что значит вольное? Это значит, что общество добровольное. Это не есть некоторая государственная организация. Хотя она действует, конечно, под эгидой государства. И таким образом это общество финансируется из добровольных пожертвований. А чем оно занимается? Оно занимается экономикой, экономической статистикой и политэкономическими теориями.

А естественно, что все разговоры о деньгах очень напряжены. Они все под током. И там люди постоянно врут, потому что речь идёт о самых что ни на есть конкретных материальных, шкурных интересах. И вот этот институт экономики общенациональной — он получал деньги не от родного государства, а от анонимных собереговцев, то есть от зарубежных разведцентров. Поэтому институт проституток с места в карьер развил бешеную антигосударственную деятельность.

Эти люди стали заниматься вредительством. И не потому, что они были все такие плохие гады, а потому, что кто платит деньги, тот и заказывает музыку. Особенно в области экономики. Одни русские дураки стали доказывать другим русским дуракам все прелести кооперации или низких таможенных пошлин, которые протекционистски не защищают слабую экономику. А Россия тогда была слабым государством экономически сравнительно с Англией и Францией.

И одновременно эти люди из экономического общества стали лить слёзы по поводу бедного, несчастного, умирающего русского крестьянского хозяйства, которое кормило не только великую Россию, но и весь мир тогда. А по всему миру люди могли только мечтать о тех земельных наделах, которыми владели русские крестьяне. Ну, разве что на далёкой периферии — в Соединённых Штатах вольные колонисты могли им нарезать такие куски земли. Но это было далеко. И это был фронтир. А русские имели такую землю в достаточно цивилизованном месте недалеко от Европы. Или просто в Европе.

И вот благодаря деятельности Вольного экономического общества Россия ещё до революции была впереди планеты всей по кооперативной болтовне. Говорили, что очень нужны кооперативы, что без них экономика пропадёт. Они очень выгодны. И в России всячески поощряли развитие кооперативов ещё до революции. Но кооператив — это верный путь к разорению.

Во главе хозяйства должен стоять хозяин. Один хозяин. Даже два хозяина — это бесконечные хозяйственные споры. А три хозяина и более, что и называется кооперативом, — это выбрасывание денег на ветер.

Во время перестройки болтун Горбачёв удивлялся на заседании их Политбюро: почему, например, москвичи не покрыли весь город сетью пирожковых, кондитерских, блинных, кофеен. Ведь им дали все возможности для экономического развития. Нужно только зарегистрировать кооператив и начать торговлю. А вот почему-то никто не начинает. Московские лежебоки не понимают своего счастья.

А как можно торговать в кооперативе, если там три хозяина как минимум? И при этом ещё надзорные органы следят, чтобы это не были члены одной семьи. Это верный путь к разорению. Как говорят англичане, если хочешь поссориться с другом, заведи с ним общее дело.

Поэтому англичане громко хвалили русских дураков-чаяновых, которые занимались кооперативным движением. Этого Чаянова мы расстреляли за вредительство. И правильно сделали. Вредителем он, конечно, был невольным — от большого ума. Но тем хуже. Лежебока и бездарный писателишка всю жизнь уговаривал людей заниматься кооперацией. То есть толкал их под руку и мешал им заниматься реально экономической деятельностью.

Пришёл козёл в кооператив, купил козёл презерватив.

Однако вернёмся к доброму миллионеру Сибирякову. Убедившись, что идея с поволжскими полу- и четверть-фаланстерами кооперативными — это путь в никуда, там люди стали воровать оборудование, ломать, отказывались вести с ним какие-то дела. Потому что каждый хотел быть хозяином и заниматься тем, чем он хочет, а не тем, что ему навязывают сумасшедшие какие-то дяди. Константин Сибиряков в это время решил продать всю земельную собственность вместе с инвентарём и постройками.

Раз продавать, он, естественно, должен был всё это по дешёвке. Но продавал он не каждому встречному-поперечному. Похоже, он не был таким дураком, каким кажется на первый взгляд. Точнее, дураками не были люди, которые стояли за его спиной. Там был план «Б». Приоритетом в этих выгодных продажах пользовались покупатели, которые были членами масонских лож, входили в движение непротивленцев Толстого или были революционерами. Как вы понимаете, это были сильно пересекающиеся множества.

Таким образом, в Поволжье хотели создать базу нового революционного класса собственников, нелояльных государству. Наподобие старообрядческой верхушки в промышленности, только шире и глубже. На основе масонов-кулаков.

И вот в рамках этой программы Ленин, потомственный масон и брат масонского героя, получил по дешёвке 100 гектаров земли, 14 коров и 6 лошадей — все отборные, вывезенные из Европы. Также он получил просторный дом. Всё это находилось в районе Алакаевки, которая была вместе с селением Сокольим главной базой деятельности Константина Сибирякова.

Интересно, что историки не могут объяснить, как нуждающаяся семья Ульяновых смогла приобрести это хозяйство. Оно стоило на пределе их финансовых возможностей. А всё очень просто. Это имение им продали за одну пятую стоимости. И в дальнейшем Ульяновы смогли это имение перепродать в пять раз дороже.

Ещё более интересно, что Ленин, заполучив земельную собственность, равную размеру мелкого помещичьего хозяйства, вовсе не собирался заниматься народовольческим альтруизмом, а попытался стать крепким хозяйственником, нещадно эксплуатирующим окрестных крестьян. Он переселился и стал с ними постоянно ссориться, кричать на них. Крестьяне испугались молодого хозяина, а потом поняли, что он ничего не соображает ни в экономической деятельности, ни в хозяйственных взаимоотношениях с другими людьми.

Он видит в деловых партнёрах врагов, которых надо запугивать и которых надо давить. А перед ним были люди небогатые, но независимые и по-своему неглупые. Поэтому они не стали с ним спорить, а начали воровать его имущество. Сначала инвентарь, потом украли очень дорогую датскую лошадь-тяжеловоза, потом украли двух коров. И после этого Ленин понял, что надо ему оттуда уносить ноги.

Но он поступил неглупо. Ульяновы наняли немца-управляющего, который прекрасно разбирался и в экономике, и во взаимоотношениях с крестьянами. И он им каждый год выплачивал достаточно круглую сумму. Жильё использовали в Алакаевке как летнюю дачу. А через некоторое время это всё продали. Сразу продать было нельзя, потому что это было негласное, неформальное масонское условие с хозяином. Человек должен сидеть на этой ферме и заниматься хозяйством, причём хозяйством взаимовыгодным, чтобы крестьян не мучить, не обирать. Что было, конечно, глупостью.

Дальнейшая судьба этого доброго Сибирякова плохо известна. В 1908 году он исчез с радаров. И вот с того времени ищут пожарные, ищет милиция. Не могут найти миллионера. Пропал.

Зато есть довольно подробные сведения о его брате, тоже миллионере. Ну, миллиардер на наши деньги — на те деньги это миллионер. Тот же альтруист, которого звали не Константин, а Александр. И судьба этого Александра, его личность более подробно говорит о том, что это были за люди и что они делали в России, и почему они так хорошо отнеслись к молодому Володе Ульянову.

Александр Сибиряков финансировал полярную экспедицию шведского географа Нильса Норденшельда. А когда Норденшельд пропал, о нём не было никаких вестей, он направил на помощь личный пароход. Но вскоре Норденшельд нашёлся и завершил свою экспедицию. Он на русские деньги и с русской помощью смог обогнуть впервые Евразию с севера, то есть открыл Северный морской путь. И потом через Индийский океан, через Суэцкий канал, через Средиземное море и далее триумфально вернулся в родную Швецию.

Этот факт до сих пор используется как аргумент в пользу экстерриториальности Северного морского пути. Норденшельд сделал несколько крупных географических открытий в этом районе. И до 1935 года море Лаптевых называлось морем Норденшельда. Конечной целью Норденшельда была аннексия сибирских островов Северного Ледовитого океана Швецией.

Это не было утопией, потому что в то время Норвегия принадлежала Швеции. Швеция имела прямой выход в Северный Ледовитый океан и Баренцево море. Именно благодаря активности Норденшельда Швеции и контролируемой ею Норвегии удалось закрепиться на Шпицбергене, который без этого, наверное, скорее всего отошёл бы к России, как другие территории.

Конечно, в такой деятельности нет ничего противозаконного. Это право первооткрывателя. Непонятно только, почему этой деятельностью на своей северной границе должны были расплачиваться русские. И непонятно, почему они должны были обслуживать именно деятельность Норденшельда.

Объясню, что это за человек. Норденшельды — это род финских шведов, ведущих своё происхождение от средневековых алхимиков. Нильс Норденшельд прославился своей русофобией. Во время Крымской войны он публично высказывался за поражение России. А когда Крымская война закончилась и он отмечал защиту своей диссертации, он поднял тост за отделение Финляндии от России и её присоединение к Швеции. И после этого он был вынужден эмигрировать в Швецию, принял шведское подданство и стал известным таким географом.

За свою географическую деятельность Александр Сибиряков не получил никаких наград от русского правительства. Зато был осыпан шведскими наградами. Его сделали кавалером Полярной звезды. Вот он с ним на картине, счастливый, позирует художнику. И Александра Сибирякова ввели в ряд закрытых шведских организаций. Например, сделали членом-корреспондентом общества шведских военных моряков.

Как вы понимаете, градус в шведско-боргианских масонских ложах у Сибирякова был серьёзный. А кончил этот Иуда так, как он должен был кончить. После революции, потеряв все свои деньги, он проживал в Европе, в эмиграции нищим стариком. Но его нашли шведские дипломаты и стали выплачивать ему ежегодную пенсию в тридцать сребреников. Точнее, в 3000 шведских крон. И на эти деньги он ещё жил 12 лет. И жил неплохо, не бедствовал. Заслужил.

Однако мы отклонились от основной темы нашего повествования. Ну, простите дядюшку Джо. Он уже старый стал, глупый. Иногда его куда-то заносит.

Вернёмся к хозяйственной деятельности Ленина на хуторе. После того как из него не получился масонский фермер, Ленин увеличивал свои усилия по поводу получения образования. И в конце концов при помощи разных жалобных писем, протекций ему удалось добиться права сдать экстерном экзамены на юриста в Санкт-Петербургском университете. Он стал приезжать в Петербург, готовиться к экзаменам.

И вот в это время как раз в Петербурге у него фактически на руках умерла средняя сестра Ольга. Вроде бы она умерла от тифа, от резей в животе. Может быть, но она умерла в один день с казнью старшего брата Александра Ульянова. А это указывает на то, что, может быть, она покончила с собой или её убили. Довольно мутная история. Она собиралась учиться в Финляндии, она знала хорошо шведский язык. Но в Хельсингфорсском университете нужно было также знать финский — финский она не знала.

В это время в Петербурге жили многочисленные родственники со стороны матери Ленина. Они его поддерживали, он у них там останавливался, гостил. Интересно, что эту сестру, Ольгу, похоронили на протестантском кладбище по протестантскому обряду.

Осенью 1891 года Ленин получает диплом, он сдаёт все экзамены, и он получает возможность работать юристом, присяжным поверенным. Для начала он должен был работать у другого присяжного поверенного в качестве помощника, наработать стаж в пять лет и после этого заниматься уже полностью самостоятельной юридической практикой.

Многочисленные свидетельства о том, что во время работы помощником присяжного поверенного в Самаре Ленин входил в какие-то революционные организации, кружки, — всё это является подлогом. Дело в том, что Ленин и сам находился под строгим надзором как неблагонадёжный человек. И, конечно, все эти кружки и в Петербурге, и в провинции — всё хорошо контролировалось. И вот нет никаких свидетельств охранки, что Ленин хотя бы посещал в качестве гостя какие-то вот эти нелегальные собрания, заседания и так далее. Ничего этого не было. Он вообще не занимался никакой общественной деятельностью.

В 1891 году и в 1892 году был знаменитый «голод» в России. Его эпицентром был как раз Средне-Волжский регион, где жил Ленин. На самом деле никакого голода не было — был недород, который вызвал экономический спад. В «голод» его превратили члены «навозной кучи» Вольного экономического общества и стали его использовать в качестве антирусской пропаганды.

Вот символ этого общества, его герб. Тут якобы навозные пчёлы, но Вильзеус не был пчеловодом. И вот эти люди из экономического общества и вся русская прогрессивная общественность — она стала ныть, что всё пропало, Россия вымирает, сейчас все погибнут. Довела бездарная царская администрация — как нам стыдно, позорище на весь мир, беднягам нечего кушать.

И вот они пытались использовать эту ситуацию — тяжёлую, но ничего особенного не было — использовать для агитации в деревне. Они ходили, раздавали деньги крестьянам и говорили им, что вот эти деньги — они от доброжелателей, не от государства, не от царя, а вот от анонимных сибиряков. Такая деятельность была уже раньше в России — за это крестьяне просто людей били. Но тогда они ходили без денег, а сейчас они стали совать деньги. Крестьяне нуждались, деньги брали, им было уже бить неудобно — поэтому началось оживление революционной общественной деятельности после этого голода.

Конечно, на следующий год про голод уже забыли, но оживление началось, под это дело пошли деньги, стали расти организации. В этом смысле голод послужил некоторым рубежом активизации революционной деятельности в России, которая угасла в царствование Александра III.

Это оживление к чему привело? В частности, привело к тому, что через 30 лет уже на совсем другом уровне технологического развития агрокультуры эти люди организовали настоящий голод в Поволжье, именно в этих местах, где погибло 5 миллионов человек. Вот это результат того, что общество экономическое в России было вольное, а не государственное.

Ничего вольного в России быть не может, потому что страна с неразвитым средним классом может работать либо на своё государство — общественность будет работать там на своё государство — либо на чужое. Лучше, конечно, работать на своё, если оно своё.

Так вот, нет никаких сведений о самом малейшем участии Ленина в это время в этой всей возне вокруг голода. Ему это было абсолютно до фонаря. И не в смысле жалости к крестьянам — это само собой — а и в смысле предлога для революционной деятельности, потому что этой деятельностью он не занимался. Его сестра находилась по городу, переживала, собирала какие-то там медикаменты, а Ленин над ней смеялся как над дурой. Это её воспоминания.

В это время адвокатская деятельность Ленина велась не шатко, не валко. Это был где-то в среднем один процесс в месяц. Он получал за это небольшие деньги. Ему нужно было стаж получить. И всё это время Ленин жил вместе в квартире с полусумасшедшей мамой, которая его сильно угнетала. Он хотел вырваться наружу, жить самостоятельно, своей жизнью. Но ещё не мог.

Существует легенда, что летом 1893 года в Самаре возник ленинский кружок, в который входило всего три человека: Ленин, Исаак Христофорович Лалаянц и Алексей Павлович Скляренко. Эти люди действительно проживали в это время в Самаре и затем участвовали в социал-демократической деятельности. Лалаянц и Скляренко к этому времени были уже революционерами. У них были какие-то задания.

Но никаких вещественных данных о шапочных контактах между Лениным, Скляренко и Лалаянцем нет. И Ленин, и Скляренко с Лалаянцем, как я уже говорил, ещё находились под наблюдением полиции. Полиция работала в России мягко, но аккуратно. И, конечно, если бы были какие-то потуги со стороны Ленина на революционную деятельность, это было бы зафиксировано. Но этого не было.

Осенью 1893 года Ленин покинул Самару и переехал в Петербург. Начался новый этап его деятельности.Лалаянца через некоторое время посадили, направили в ссылку Скляренко. После революции в 1920-х годах стали вспоминать, что они с Лениным в течение нескольких месяцев до того, как он отъехал в Петербург в 1893 году, работали с рабочими. Это всё ерунда.

Кстати, Лалаянц — соврёт, недорого возьмут. Например, Лалаянц потом отошёл от революционной деятельности и скрёбся обратно, вспоминая какие-то заслуги, которые были до революции. Говорил, что он 11 лет сидел в тюрьме. А на самом деле сидел 5. Такого рода люди. Они, кроме всего прочего, не были коренными самарцами. Один приехал с Кавказа, другой приехал из Туркестана.

Эти фантазии начались ещё при жизни Ленина. Ленин сам тщательно скрывал дореволюционность своей ранней молодости. Поэтому посмотрел на фантазии своих подельников липовых — тогда липовых — а в самый начальный период посмотрел сквозь пальцы.

Я что-то очень много сегодня говорю, растекаясь мыслью по древу, а сам толком ничего ещё не сказал. На самом деле мы подходим постепенно к очень важной и страшной проблеме, которая есть в биографии Ленина. И которую никто демонстративно не замечает.

Дело в том, что Ленин стал революционером за один день. И сразу же с места в карьер развил очень бурную деятельность. Он сразу стал руководителем организации. Как это произошло?

В середине лета 1893 года Ленин подаёт заявление о переводе его в Санкт-Петербург. И просит, чтобы присяжным поверенным, у которого он должен был проходить пятилетний стаж, был не Хардин, как в Самаре, а другой человек. Этот другой человек — Михаил Филиппович, он же Мойсей Фишелевич Волькенштейн.

Вообще такие дела — о переезде из одного города в другой, вхождение в другую организацию адвокатов, тем более речь идёт о столичной организации — всё это занимает месяцы. А Ленин всё это оформил в течение трёх дней.Подал заявление — и уже 31 августа выехал в Санкт-Петербург и через несколько дней стал помощником присяжного поверенного Волькенштейна.

Говорится, что это произошло благодаря рекомендательному письму, которое Хардин направил Волькенштейну. Но это абсурд. Потому что Хардин не знал Волькенштейна. Они познакомились только несколько месяцев назад во время не совсем понятной поездки Волькенштейна в Самару. Видимо, в это время он и познакомился или захотел познакомиться сам. Видимо, в это время он встречался с Лениным. Между ними произошёл очень доверительный разговор.

Конечно, у Ленина в течение длительного времени назревало неприятие этой провинциальной жизни. Бесперспективной. И как адвокат он показал себя человеком не очень способным, хотя бы действующим, профессиональным. Но он понял, что это тупик. Социальный тупик, экономический тупик. И вообще он в этой провинции сойдёт с ума. Он так тогда и говорил. Тогда появилось его знаменитое выражение: «Вся Россия — палата номер 6». Сумасшедший дом.

И с другой стороны, у него не было ни связей, ни контактов в революционной среде. Он жил достаточно замкнуто. И вот его ввёл в высший революционный свет этот Волькенштейн.

В это время в Санкт-Петербурге было 300 адвокатов, то есть присяжных поверенных, и 175 помощников присяжных поверенных, каждый из которых был приписан к одному из адвокатов. Вёл с ними общие дела. Они им сбрасывали шелуху, что неинтересно в финансовом отношении, в смысле юридическом. Делали их помощники-стажёры, помощники присяжного поверенного. И отношения всегда были достаточно неформальные, личные, доверительные. На такие должности просто так люди не подписывались брать к себе помощников.

Вот уже осенью 1893 года в Петербурге, во время каких-то его поездок в начале года в Москву, на революционном небосклоне появился новый лидер — очень наглый, заносчивый, агрессивный. И сразу все обратили внимание — появился новичок. Но этого новичка все почему-то слушались. Хотя за душой у него ничего не было. Было, конечно, что он — брат казнённого Александра Ульянова. Это плюс, и очень большой плюс. Но это брат. А что сделал он?

Вроде какая-то была маленькая заварушка, когда его исключили из университета. Сто человек исключили. Это несерьёзно. Такое было у всех. А он общался с людьми, которые уже и в тюрьмах сидели, были авторитетами. Их поддерживало старое народническое руководство. То есть террористы, убийцы, уголовники. Как они должны были отнестись к этому молодому наглецу, который вёл себя вызывающе, лично на каких-то встречах, кружках, семинарах по-матери крыл уважаемых людей, старых народников уважаемых?

Наверное, должны были действовать вот так:

— Вора не знаю. Клички такой не слыхал.

ВЫСТРЕЛ

— Значит, говоришь, вор в законе. И как кличут?

— Колган.

— Тебя где короновали?

— В Москве.

— Кто?

— Песок, Гарик, Метла.

— Это авторитетные воры. Ну-ка, сними рубаху.

— Где зону топтал и сколько?

— По малолетке год оттянул за хулиганку. И тикал семь под Ленинградом.

— Кого из воров знаешь?

— Песка, Гарика, Метлу.

— Ещё кого?

— Мало, что ли? В хату как входят? Зачем мне всё это? Приняли как положено. На воле в авторитете. Всех знаю. Все меня знают.

— Кто тебя знает? Как ты думаешь, зону на себя брать? Через волю всё устрою. И голодовку по всему краю объявишь. И зону на бунт поднимешь. Как это ты сделаешь? Через волю-то, а? А вот плевать в хате нельзя. Это плевок на весь уклад жизни людей. Баклан. Твоё место у параши.

— Что ты базаришь?

— Это не вор. Это апельсин. Кстати, его короновали по ошибке. И зона эту ошибку должна поправить. Дайте ему ведро и тряпку.

— Пусть твои шестёрки помоют.

— Ты и есть шестёрка. А откажешься — будешь ночевать в петушином углу.

НАПРЯЖЁННАЯ МУЗЫКА

КРИК

ЗВОН СТЕКЛА

— Куда тебе его засунуть?

НАПРЯЖЁННАЯ МУЗЫКА

— Да. Звать мы его будем Плевок.

НАПРЯЖЁННАЯ МУЗЫКА

ВЫСТРЕЛ

НАПРЯЖЁННАЯ МУЗЫКА

Единственное объяснение, что с Лениным не поступили так, а наоборот, стали его терпеть и слушаться, и сам он, очень осторожный и замкнутый человек, вдруг стал себя вести настолько развязанно — единственная причина этого в том, что он был принят в масонскую ложу. И принят не как рядовой член, а как сын масона и родственник масонского героя.

И ему сразу объяснили, что он генерал, который должен управлять слепыми щенками или деревенским неотёсанным быдлом. Контингентом. Контингентом, с которым надо работать. Но работать с гигиеной. В перчатках и марлевой повязке. С ними никогда не нужно устанавливать личных контактов. Никогда не общаться неформально. Лично можно общаться только с такими же генералами. Что Ленин и делал всю свою жизнь. Нет ни одного контакта Ленина неформального с рабочим, простым человеком.

Фактически всё это произошло за один день. Включили свет. И Ленин заработал. Потому что он вошёл в достаточно слаженный и иерархизированный механизм. Механизм заграничной сборки.

Как только Ленин приехал в Петербург, он перестал заниматься адвокатской практикой и перестал участвовать в судебных заседаниях. Правда, все архивы, связанные с этого рода деятельностью, были сожжены во время Февральской революции. В папках, посвящённых адвокатской деятельности Ленина, можно было бы найти два-три второстепенных дела. Но и он числился адвокатом вплоть до своего ареста в конце 1895 года. Никаких данных, сообщений в переписке нет.

А вот в Самаре он принимал участие. И деньги, которые он получал, были для него важны. Он в среднем вёл одно дело в месяц. И как только приехал в Питер, написал письмо матери, где очень жаловался на дороговизну, просил прислать деньги. И в том числе часть оставшихся ему гонораров за его юридическую практику, которые ещё там остались в Самаре. Это рублей 70.

Дальше уже его этот вопрос не волновал. Потому что Волькенштейн сказал ему, что никаких действий, связанных с адвокатурой, делать уже не нужно. И эти небольшие суммы, которые он теряет, он ему компенсирует. Ленин приехал в Петербург для другой деятельности.

Контакты Ленина с Волькенштейном всячески экранируются. И вообще об этой личности стараются не упоминать. В советское время сначала даже вообще отрицали связь Ленина с Волькенштейном и говорили, что он был помощником присяжного поверенного у другого человека.

Наш уважаемый литературовед недавно рассказывал об английской шпионке Марии Будберг. Главный источник сведений об этой женщине — исследования другой женщины, которая её хорошо знала, Нины Берберовой. Эта книжка называется «Железная женщина».

В начале 1921 года Мария Будберг, тогда ещё носившая фамилию своего предыдущего мужа Бенкендорфа, приехала в Эстонию. И её сразу же арестовали как советскую чекистку. Что, конечно, соответствовало действительности. Но работа в ЧК была для этой женщины лишь хобби. А профессионально она работала совсем на другую разведку.

Её сразу посадили в тюрьму и принесли ей в камеру список адвокатов, которые должны были заниматься её делом, чтобы она выбрала того, кто ей понравится. И вот как эту сцену описывает в своей книжке Нина Берберова.

По её мнению, Будберг очень растерялась и не знала, кого выбрать из этого списка. Она никого не знала. Берберова пишет, что фамилии в списке были русские, немецкие и еврейские. Русских она боялась — это могли быть сподвижники Юденича. Немецкие фамилии показались ей родственниками или свойственниками Бенкендорфов, то есть семейство мужа, которое проживало в Таллине и которое её ненавидело.

Оставались евреи. Фамилии их ничего не сказали ей. До революции она вовсе не знала евреев. В России жило 7 миллионов евреев. Они занимали все должности, были миллионерами, чиновниками, адвокатами, входили в разные интеллигентские группы. Она никого из них не знала. И она от безысходности наугад ткнула в какую-то еврейскую фамилию — то ли Рабиновича, то ли Рубинштейна.

Это был Волькенштейн. И он случайно оказался очень хорошим адвокатом. И оказал Марии Будберг гигантскую помощь. Её быстро выпустили из тюрьмы. Он организовал её фиктивный брак, который давал ей эстонское гражданство. И она дальше натурализовалась и выехала на Запад. Причём он это сделал не за деньги, а от широты души, чтобы помочь хорошему человеку.

Интересно, что Берберова пишет эту книгу через много десятилетий после описываемых событий. Но она всё равно не называет Волькенштейна даже по первой букве. Она говорит, что этого адвоката звали господин Р. А его звали господин В.

Кто же был Михаил Волькенштейн? Это был самый дорогой адвокат Петербурга. Выходец из рода еврейских миллионеров, которые приехали в Россию из Галиции. Вот дом в Петербурге его супруги, которая тоже принадлежала к роду Волькенштейнов. Это был близкородственный династический брак.

Вообще фамилия Волькенштейн — это искусственная еврейская фамилия, буквально означает «камень из облака», то есть метеорит. По-немецки облако — «Die Wolke». Но слово «вольке» похоже на русское слово «волк». И Волькенштейны называли себя в Петербурге Волкенштейнами. Вот родовой символ на доме, который сохранился, — там изображён волк.

Это не случайно, потому что волк — это масонское животное. Волчатами называют детей масонов, которые имеют привилегии при поступлении в масонские ложи. Таким волчонком был Ленин, которому дал протекцию масон Волькенштейн.

О масонстве Волькенштейна конкретной информации нет, хотя это очевидно. Известно, что его племянник был мастером крупной парижской ложи «Юпитер». Вот, кстати, он стоит мальчиком рядом со своим дядей.

Племянница Михаила Волькенштейна, Ольга Акимовна Волькенштейн, была деятельницей либерального движения и женского движения в России и занималась переводческой деятельностью. Но, переводя разные книги, она совершила прокол. Она не убрала свою фамилию с одной книги, которую перевела. Это книжка Георга Шустера «О тайных союзах и орденах». Это вызвало, конечно, серьёзную демаскировку, легендирование. Имя переводчицы надо было скрыть.

Кстати, я советую вам прочитать эту книжку — она очень интересная. Дело в том, что в тот период общество было уже секуляризировано, но при этом ещё не было жёстких запретов на информацию в области масонства. Точнее, такие запреты были, но они носили рекомендательный характер. Это не было решение директивных государственных органов. После революции 1917 года планка здесь сильно понизилась, а после 1945 года опустилась ниже плинтуса. Поэтому читать современные исследования о масонстве — значит заниматься непродуктивной деятельностью.

В книге Шустера сообщается много объективной информации. И Шустер, в отличие от современных исследователей, специально не запутывает информацию — он о многом умалчивает. Но ту информацию, которую он сообщает, её можно принимать к сведению.

Конечно, сейчас в период гиперинформационного общества ситуация меняется. Но известные силы, как вы понимаете, сильно сопротивляются. Кротам не очень хочется на солнышко. Им хочется в приятном тёньке, в темноте продолжать свою деятельность.

Я думаю, что Волькенштейн настолько доверительно говорил, общался с Лениным, что именно он и сообщил ему информацию о его еврейских предках, которую доктор Бланк в известный момент блокировал.

На самом деле эти Волькенштейны — это очень разветвлённая большая семья. Сам Волькенштейн уехал в Эстонию. И, будучи уже очень пожилым человеком, в 1934 году покончил жизнь самоубийством, потому что совершенно ослеп. Был такой решительный человек.

А его сын Владимир Михайлович остался в Советской России и вошёл в состав театральной ложи Советского Союза. Его не тронули. В 1937 году у него был золотой ярлык. Он прославился тем, что написал пьесу «Опыт мистера Уэбба». Сюжет там такой: учёный заключает пари с американским миллионером и выдаёт дрессированную шимпанзе за русского графа. А никто не замечает этого подлога. Пьеса с большим успехом шла в советских театрах, и люди ухахатывались над русскими обезьянами. Это называлось интернационализмом.

Вот этот Владимир Волькенштейн, как и положено в театральных кругах, вёл достаточно бурную личную жизнь. Одной из его жён была известная пидораска Софья Парнок. Интересно, что этих Парноков было много, и каждый из них коверкал фамилию так, как ему хотелось. Она себя называла Парнах, называла себя Парнок. Там были ещё Парнохи, но первоначально предок назывался Парнух.

Эти Парнохи были родственниками шведа, который жил в Петербурге, — Роберта Классона. Этот Классон был первым увлечением Надежды Константиновны Крупской. Он вёл один из первых марксистских кружков. Он ввёл Крупскую в социал-демократию. И потом сыграл роль в знакомстве Крупской и Ленина.

Кроме всего прочего, масоны любили заниматься матримониальными делами. Это были клубы женихов и невест, которым подбирали пары из своего круга.

Однако вернёмся к Михаилу Филипповичу Волькенштейну. Конечно, он не был никаким адвокатом. Он был уголовником от адвокатуры и британским шпионом. Потомки Волькенштейнов сейчас живут в Англии и занимают там довольно высокое положение. Заслужили.

Например, там в своё время развела бурную деятельность такая матушка Фекла, она же Алиса Шарф, она же Волькенштейн. Она организовала православное братство в Англии и стала духовной наставницей знаменитого современного британского композитора Джона Тавенера.

Другой потомок рода Волькенштейнов, Серж Лурье, является одним из руководителей лейбористской партии.

Михаил Волькенштейн в 90-е годы XIX века входил в небольшую группу доверенных лиц, которым англичане поручили инспирацию социал-демократического движения в России. Они должны были обеспечить его быстрый старт.

С этой целью Волькенштейн основал в 1895 году журнал «Новое слово». Набрал туда народников. А потом их всех вышиб пинком и набрал в состав редакции исключительно социал-демократов.

В официальной истории партии говорится, что конфликт между старыми устаревшими революционерами и модными современными марксистами происходил под эгидой Ленина. И именно Ленин разгромил всех этих народников. С этого времени началось развитие бурной российской социал-демократии. Хотя народники тоже не ушли в тень — они стали эсерами.

Но на самом деле в этот период Ленин был никто — и в смысле революционного веса, стажа, и в смысле теоретической подготовки. Эта операция была проведена другими силами.

Интересно, что именно в журнале Волькенштейна Ленин опубликовал своё первое произведение. Разумеется, как и все его произведения, неинтересное, бездарное. Это работа «К характеристике экономического романтизма». Считается, что до этого времени Ленин написал ещё несколько работ. Мы об этом поговорим отдельно и покажем, что это туфта.

Эта работа Ленина была опубликована в журнале с протекцией Волькенштейна. Ленин в это время уже находился в ссылке. Волькенштейн финансировал первую поездку Ленина за границу, в Европу. И он же был адвокатом Ленина в момент, когда его арестовали. Он развил очень бурную деятельность, требовал отпустить Ленина на поруки, ручался за него. И организовал письмо в защиту Ленина со стороны главы корпорации петербургских адвокатов Вильгельма Люстига.

Кстати, братом этого Вильгельма Люстига был Фердинанд Люстиг, известный народоволец. Как я уже сказал, фактически адвокатура в России была филиалом международной террористической организации и занималась прикрытием их деятельности. Хотя, конечно, выполняла свои функции, и адвокатура в России была очень сильная. Судебная реформа в России была чуть ли не самой мощной и современной подвижкой в области независимого суда. Это была большая ошибка.

В следующий раз мы расскажем о начальном этапе революционной деятельности Владимира Ильича Ленина и о Надежде Константиновне Крупской — существе ещё более странном, чем Ленин, с таким же фантастическим происхождением и труднообъяснимыми контактами и связями.

На этом разрешите мне сегодня закончить. Поблагодарить вас за то, что вы слушали эту лекцию, может быть, несколько нудноватую, но очень важную, я вас уверяю, и необходимую.

До новых встреч! С вами был Игорь Негода. До новых встреч! До новых встреч! До новых встреч!